— Да потому, наверное, что у них — свой интерес. Вот мы созданы такими, какими созданы…
Тут Вирга не выдержала: слишком уж малоубедительно это было. Это любой школьник скажет!
— Ну, дед, это уж и вовсе вранье. Еще в школе меня учили, что мы получились по эволюции. А ты — «созданы»! Сказки…
— Ничуть. Созидать ведь можно по-разному. И процесс созидания можно начать с одной клетки — и с программы развития жизни, программы этой самой эволюции. Вопрос технологии. И времени, конечно. Но ведь время — всего лишь свойство…
— Чье? — не удержалась Вирга.
— Его, конечно. Брось, не такая уж ты тупая.
— Наверное, все-таки именно такая, — сказала она почти сердито. — Вот, например, никак не пойму: что ты за человек?
— А ты как думаешь?
— Ну, сперва решила: нормальный бомж, доживаешь, побираясь…
Старик усмехнулся:
— Что же — можно и так сказать.
— Похоже, подают тебе неплохо.
— По-всякому. Значит — нищий. Сперва. А потом?
— Подумала было: промышляешь воровством — по мелочам, а может быть, и по-крупному.
— Ну… Без этого обхожусь.
— Жаль.
— Ты серьезно?
— Ага. Я уже хотела было набиться тебе в подручные. Как мой друг говорит — на стреме стоять. Это бы я сумела. Надо же как-то жить. Если конец — то до самого конца, верно?
— Согласен. Но только хватать, что плохо лежит, не для меня. На то много причин. Но взять тебя в подручные — согласен.
— Здорово. В чем же подручной?
— Объясню потом. Ты поспать не хочешь? Потом некогда будет.
— А ты сам?
— Ну, знаешь, в мои годы не очень-то и спится — дел много, времени мало на них отпущено. А вот тебе по молодости…
Вирга, однако, чувствовала, что ей сейчас так просто не уснуть — может быть, питье, которое они тут понемножку отпивали, так ее взбодрило или что-то другое?
— Дед, мне сейчас все равно не уснуть — после таких разговоров. Лучше скажи: каким же ремеслом мне придется заниматься? Я ведь, знаешь, мало что умею — да я ведь все рассказала, так что…
— Найдем тебе дело по силам.
Не волнуйся. А то ерзаешь, спокойно усидеть не можешь.
— А я не от волнения. Это меня любопытство трясет. Все же моя судьба решается, разве не так?
— Что же, может быть, так оно и есть. Значит, тебе прямо сейчас все — вынь да положь?
— Уж такие мы, женщины.
— И все же — подумай еще. Серьезно.
— Над чем думать?
— Над тем, что это вроде того шага, о котором я говорил: сделаешь его — и обратного пути не останется. Только вперед. Или…
— Понимаю. Или — конец, да?
— В каком-то смысле — именно так.
— Ну, здорово. Прямо как в кристовизии. Увлекает. Согласна!
Вирга сама не ожидала от себя такой прыти, но что-то словно подхватило ее и понесло — может быть, та самая осыпь, лавина, могучая волна?
— Ладно, — сказал старик, — решено, стало быть. Скажу откровенно: ты мне очень пригодишься. Я уж думал, что не найду человека.
— Да скажешь ты наконец? — Вирга почувствовала, что совсем уже освоилась и с дедом, и со всей в чем-то все еще непонятной обстановкой. — Не тяни, дед! Что мне делать?
— Для начала — гулять, — ответил старик.
— Не поняла.
— Тут понимать нечего. Ты на какое-то время приютила в своем доме шестерых человек, в чем-то непонятных, сама рассказала об этом. А потом, когда они пришли уже во второй раз, ты сама их привела — они исчезли, укрываясь от преследования. Все так? (Она кивнула.) Но исчезли, как я понял, странным образом: тела свои оставили тебе, так сказать, на сохранение…
Вирга насупилась: нет ничего приятного в том, что тебе напоминают о твоих неудачах.
— Я ведь объяснила: пришли другие шестеро, а потом — целый отряд полицейских сил.
— Помню. Да успокойся: твоей вины ни в чем нет. Но сейчас — по твоим же словам — тела эти попали не в лучшую обстановку: свалены в гаражную яму…
— Хорошо, что хоть это успела!
— Безусловно. Так вот, наша с тобой первая задача: оттуда переправить их в безопасное место. Хотя бы сюда.
— Как это сделать?
— Ты согласна?
— А что мне остается?
— Ничего, ты права. А как сделать — ну, это не самая трудная задача, могут потом встретиться и посложнее. Найдем способ. Ну что — договор заключен? Не бойся, расписка не нужна — достаточно слова.
— Заключен.
— Тогда ложись и спи, больше не отвлекай меня — мне еще о многом надо подумать…
— Слушай, дед, у меня душа не на месте.
— Ну, что еще зудит?
— Нам бы того парня хоть как-то похоронить — а мы его оставили валяться, словно падаль. Нехорошо.
— А вот рассветет, поедут по улицам труповозы — заберут. Как и обычно. Передозировка — дело повседневное. Привычное.
Вирга зевнула. Неведомо откуда вылезла, накинулась, стала подминать ее под себя сонливость — теплая, мягкая.
Вирга зевнула. Неведомо откуда вылезла, накинулась, стала подминать ее под себя сонливость — теплая, мягкая. «Дедовы шутки», — подумала она, растянувшись на лежанке совершенно безбоязненно и засыпая, засыпая…
Интересный сон ей приснился. Хороший. Тот самый человек — Как-бы-Гер — смотрел на нее ласково, улыбался и что-то говорил: она ясно видела, как шевелились его губы, но слышно совершенно не было ни слова. И она попросила его: «Помоги мне, пожалуйста, я ведь вас выручала, верно? Вот и вы теперь меня выручите, я во что-то такое попала, не знаю что. Помогите!»