«Судя по голосу, он врет, — понял капитан. — Оттого и устроился так, чтобы нельзя было следить за его глазами, но и по голосу можно делать выводы».
— Очень интересно, — проговорил он бесстрастно. — И что же?
— Все власти Альмезота — и мы в том числе, разумеется, — были весьма заинтересованы в практической реализации этого достижения. И в нашем мире, и в других мирах — заинтересованных контрагентов нашлось множество, было уже подготовлено немалое количество хороших контрактов. Для производства срочно началось строительство завода, заказали необходимое оборудование — денег не жалели ни Держава, ни Авторитеты, то есть Тень, ни Банковская уния, Храм, разумеется, тоже внес свою лепту…
— Звучит как сказка, — вставил Ульдемир. — И напрашивается счастливый конец.
— Мы тоже так думали. И тут произошло неожиданное. Эта ведущая группа теоретиков и конструкторов — пять человек — внезапно исчезла. Скрылась. Как бы перестала существовать. И это бы еще полбеды, но они взяли с собой — а может быть, просто уничтожили — буквально все с этим проектом связанное: от теоретических обоснований до рабочих чертежей. Ни листка бумаги, ни бита информации во всей компьютерной системе.
— Но почему? Вряд ли это случилось ни с того ни с сего.
— Известно вот что: кто-то внушил им идею, что реализация проекта приведет к крушению не только нашей цивилизации, но и физической гибели этого мира. Не знаю, на чем эта идея основана, откуда что взялось, кто смог настолько втереться им в доверие, чтобы убедить их… Хотя подозреваю, что кто-то связанный с церковью, потому что все они были людьми истово верующими, не формально, а по существу. Так или иначе, они сделали то, что сделали.
— Пятеро, ты сказал, брат? Не больше?
— Пятеро, связанных с этим проектом. К ним присоединилось еще столько же — знаете, всегда имеется некоторое количество людей, недовольных то ли какой-то одной из властей, то ли всеми сразу, такие оппозиционеры существуют во всех общественных группах и слоях.
И к пятерым примкнули — и ушли вместе с ними — один судья-идеалист, недовольный альмезотской юстицией, один известный спортивный деятель, не желавший смириться с, так сказать, существующими методами организации спорта, затем кто-то из университетской профессуры, это уже восемь, девятый — не помню откуда, и подразумевается десятый — тот, кто и вбросил эту идею.
— Духовное лицо, ты сказал?
— Предположительно. Вот откуда набралось десятеро.
— Но говорилось о восьми или девяти…
— Десятого удалось обнаружить и задержать не далее как сегодня, едва он прибыл в Кишарет. Прямо на вокзале. Университетского профессора. Державная полиция даже не стала вмешиваться.
— Это обнадеживает, — сказал Ульдемир. — Надеюсь, с ним можно будет побеседовать? Профессора любят поговорить.
— Боюсь, что сейчас — нет.
— Почему? — нахмурился капитан. — Ты обещал всемерное содействие.
— Совершенно верно. Но лишь в пределах доступного. Однако общение с этим преступником возможно лишь с благословения его святейшества. А получить его возможно будет, лишь когда его святейшество прибудет к нам. Затрудняюсь сказать, когда это произойдет.
— Разве он не здесь, не в обители?
— Да, его апартаменты действительно находятся в наших стенах. Однако большую часть времени его святейшество проводит в своем ските, он ведет уединенный образ жизни, а нас навещает лишь по собственному усмотрению. Иначе с тобой сейчас беседовал бы он, а не я, недостойный.
— Очень жаль. Ну что же, — сказал Ульдемир тоном, свидетельствовавшим о полном его безмятежном спокойствии и уверенности. — Мы готовы начать работу. Из твоей информации, брат, я понял, что искать придется широким поиском именно потому, что никаких конкретных представлений о том, куда они подевались, не имеется. В таком случае, может быть, вы в общих словах сориентируете, кого и где стоит начать просеивать в первую очередь?
— Методика таких действий у нас отработана достаточно хорошо. Мы создадим шесть пар, каждая из которых будет состоять из вашего человека и одного из наших братьев, опытных и надежных. Наша Власть обладает большим авторитетом, могу вас заверить, и это облегчит вам и вашим людям доступ в такие точки, куда иным образом вы не смогли бы попасть еще очень долго. А ведь времени у вас, насколько мне известно, не так уж много…
— Ты снова прав, брат мой.
— Куда направятся эти пары, мы уже в основном наметили. Поскольку, как я уже говорил, нам известны не только их имена, но и жизнь каждого — до того мгновения, когда они из нормальных обитателей цивилизованного мира превратились в его врагов, возражающих и против политических, и экономических, и этических, и даже религиозных воззрений, существующих в нашем мире и являющихся его основой. Мы исходим из того, что для каждого из них удобнее всего найти убежище в той обстановке, в которой они привыкли находиться, которую знают во всех подробностях. В этих местах вы и начнете поиски. Одновременно мы запускаем в оборот легенду, согласно которой вы прибыли в обитель, чтобы принять послушание. Выходить за стены будете в соответствующей одежде, как прочие послушники. Это устранит любые сомнения, какие неизбежно возникнут среди братии. И не только у нее… Нашим лучшим объяснением, впрочем, окажется — такова воля Господня.