Но она уже понимала: кому бы ни принадлежал тот голосок, словами ни перед кем не оправдаться. Только действием. Каким? Все равно. То, что этот голосок там болтает, все чушь; но частичка правды имеется в том, что есть, есть тут что-то от предательства. И нельзя уходить из жизни в таком каче-стве.
«А ты вовсе и не хочешь умирать, — продолжал тянуть свое голосок. — Ты просто расслабилась, потому что в подсознании твоем живет старая мыслишка: придут свои и спасут, как уже бывало, и все, что от тебя требуется, — это дождаться их. Так или иначе. Пустая мысль, девушка. На этот раз никто не придет, потому что им — а вернее, ему — сейчас впору самому уцелеть, ничего не поделаешь, бывают и такие обстоятельства даже у него. Так что пришла пора тебе ходить в спасателях, а не ему. И поступать тебе нужно соответственно».
И вот странно: она внутренне еще не согласилась с этим, еще искала возражения и оправдания, а тело уже начало оживать, уже пошли нерассудочные, подсознательные сигналы по нервной сети, уже зазвенели в крови первые капли адреналина — и вот взгляд стал другим, не смиренно погасшим, отказавшимся от сопротивления, но заострившимся, пытливо всматривающимся во все углы тесной каморки тамбура, привычно ищущим: а что тут можно использовать и как, чтобы оказать сопротивление? И подключившееся наконец сознание уже принялось рисовать возможные картинки: сюда придут не толпой, конечно, но и не в одиночку, вернее всего — два человека, самое большее — три.
Посланный куда-то сигнал наверняка содержал в себе и число задержанных: один человек всего-то. Значит, не больше трех. Войти одновременно сюда все они не смогут, даже двоим здесь будет слишком тесно, чтобы действовать активно. Здесь даже размахнуться негде, чтобы ударить, никакие приемы и навыки не помогут. Не помогут им — но и тебе тоже. Следовательно, рукопашная исключается. Оружия у тебя нет. А у них? Наверняка будет: они ведь заранее настроены на то, что встретят сопротивление… Лючана покачала головой: не возникало никакого хоть сколько-нибудь приемлемого плана действий, в результате которого можно было бы оказаться снова в коридоре, а противники не смогли бы сразу пуститься вдогонку. Нет, не возникало. Разве что… Она задумалась на секунду. Да, может быть. Если только выдержишь. Если сил хватит. Ну что же, гарантии, конечно, никто не даст. Скорее проиграешь, но есть и шансы на выигрыш. А, как говорится, пока остается хоть одна попытка — ты не проиграла. Все равно ничего другого… На пару минут тебя хватит. И этой пары минут должно хватить на все. Ну, если не на все, то хотя бы на главное…
Таким образом разогревая, раскручивая себя, Лючана чуть не прозевала четкие, подчеркнуто уверенные, приближающиеся по коридору шаги. Сколько же их? Ого, подарок: двое, никак не втроем идут, разве что третий летит по воздуху. Ну-ка, завязала себя узлом! Руки, ноги, пресс… Шаг ногами, шаг руками, и снова ноги. И руки. Не очень-то привычно. Однако и так приходилось — правда, только на тренировках, не думалось тогда, что эта комбинация сможет понадобиться и в жизни…
Шаги, что звучали в коридоре, замедлились. Перестали звучать: люди остановились. Несколько секунд прошло в тишине. Потом послышалось:
— Смотри: замок вскрыт.
Сказано было на армаге, этот язык Лючана понимала. Другой голос, пониже, ответил:
— Грубо сработано. Ну что — берем?
— А не доложим сперва?
— Сделаем — доложим все сразу.
Другой голос, пониже, ответил:
— Грубо сработано. Ну что — берем?
— А не доложим сперва?
— Сделаем — доложим все сразу. Давай. Прикрываю.
Дверь распахнулась — но не рывком, а опять спокойно уехала в сторону, как ей и полагалось. Два дистанта одновременно всунулись через проем.
— Брось оружие, руки за голову, повернись спиной!
На лингале, разумеется. Хотя и на весьма корявом.
Затем — молчание. И раздосадованное: «Что за черт!.. Никого?»
И тут же — другим голосом — резкая команда. Повинуясь ей, один из пришедших шагнул вперед, словно идя на буксире своего дистанта, и сразу оказался в середине тамбура, который — метр на метр. Как и полагалось, направил оружие в левый от себя угол. Никого. В правый. Все как положено, хотя и так ясно было: да нет тут никого! Начал поворачиваться вокруг своей оси. Осталось посмотреть еще в два угла и, ничего там не обнаружив, последним взором окинуть потолок.
Вот он начал поворот. Вот сейчас нужна точность до сотых долей секунды.
Лючана обрушилась на него, одновременно оторвав от стен руки и ноги, которыми из последних сил удерживалась наверху, — спасибо конструкторам за тесноту! И одной ногой — в лицо, стараясь попасть в переносицу. Не совсем точно: попала по зубам. Тоже неплохо, Ра за такое попадание не ругал бы. И пока человек падал — выпрямиться у него за спиной, сделав его защитой от оружия того, кто еще стоит перед дверью, вырвать из опускающейся руки падающего дистант и — не рассуждая, не жалея — в упор во второго, пока он не успел дать импульс…
Что хорошо в дистантах — они действуют практически бесшумно. Легкий такой треск. Тело в коридоре. Ухватив под мышки — втащить? Нет, тут просто некуда его девать. Пусть лежит там. Теперь, рискуя, высунуться на миг — вытолкнуть второго. Тяжелый боров, нажрал себе массу! Теперь быстро: что у них в карманах? У них-то будут, наконец, ключи или нет? Если и у них ничего не найдется, то… Но не станем думать о плохом.