И в самом деле, имевшаяся в энциклопедии информация словно перекликалась с древним ресторанным анекдотом: «Чем это вы тут кормите? Во-первых, дерьмо, а во-вторых, мало!»
Нет, все необходимые физические характеристики были налицо: радиус, масса, гравитационная постоянная, состав атмосферы, средняя температура, годичная норма осадков, радиация светила, расстояние от него, наличие естественных спутников (два), количество ясных дней, осадки, дифференцированно по климатическим поясам; продолжительность года и суток… И все это, в общем, было вполне приемлемо и даже более — привлекательно, поскольку не сулило теллурианину никаких осложнений при адаптации, как и говорил Иванос.
Однако на этом членораздельные сведения и заканчивались, дальше шли какие-то загадки.
Население мира: «Постоянное население отсутствует». Иными словами, мир необитаем! А почему? На планете, параметры которой сопоставимы с теллурианскими, а условия жизни куда лучше? По меньшей мере, странно.
Дальше еще интереснее. «Экономика: производство сельскохозяйственных удобрений, поставка их на…», дальше — перечень названий. Выходит, населения нет, а удобрения производятся. Автоматиче-ские заводы или что? Ага, вот: «Производство обслуживается периодически сменяющимися вахтами».
— Как это тебе, Люча?
Она пожала плечами:
— Значит, во всяком случае, не придется толкаться в толпе.
Ну что же, кто-то живой там все-таки есть — по крайней мере, помогут чем-нибудь при надобности.
Может быть, не так уж и плохо для нас, одиночек.
— Без горячей воды, — проговорила Лючана недовольно. — При свечном, скорее всего, освещении. И, чего доброго, без канализации?
— Зато представь себе: мир без телевидения, телефонов, сетей, может быть, даже без газет. Без скользунов и колясок! Господи, какая благодать!
— Тебе виднее, — согласилась она не очень решительно.
Дальше. Совокупный планетарный продукт — удобрения. В галларах: сведения позапрошлого года. Не очень, прямо скажем. Хотя — нам-то что? Это их проблемы.
Иммиграция за последнее десятилетие: сведений нет.
Эмиграция за тот же период: сведений нет.
А вот совсем уже интересно.
Флора планеты: проверенных сведений нет.
Фауна: достоверных данных не имеется.
И наконец.
Средства сообщения: ВВ — не используется.
Регулярные рейсы кораблей — не совершаются.
Чартерные полеты: вывоз удобрений танкерами получателей.
— Ты что-нибудь поняла? — спросил я Лючану, когда энциклопедия была исчерпана.
— Конечно! — ответила она неожиданно бодро.
— Интересно. Что же именно?
— Я хочу туда!
— Ты серьезно?
— Абсолютно! Ты пойми: это что-то совершенно новое! И никаким боком не связано ни с чем из нашего прошлого! О таком можно только мечтать!
— Ну, если ты решила твердо…
— Как алмаз.
— Будь по-твоему. Тогда я сообщаю Иваносу о нашем согласии. Только не представляю, как мы туда попадем — без ВВ и регулярных рейсов. Или тебе и это уже стало ясным?
— Безусловно. Иванос предложил — значит, он и обеспечит. Или он, по-твоему, болтун?
Нет, этого я не смог бы сказать о генерале даже в те минуты, когда готов был повесить на него всех собак, какие только существовали в Галактике.
«Хозяин! Задача выполнена. Проверка завершена».
— Что обнаружено?
«Никаких посторонних программ».
Еще одна загадка. Не слишком ли много? Хотя Люча, наверное, права: загадки и придают жизни необходимую остроту, без которой она — и не жизнь вовсе, а так. Морковный кофе, как сказал поэт в давние времена.
«Имеется неучтенная линия внешней односторонней связи».
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
— Отключи немедленно. Хотя — нет, лучше поставь на трансляцию какого-нибудь канала — рекламного.
«Выполнено».
Так. Ясно. Кто и когда всадил? Ну, понятно: когда делали тут ремонт. Для начала вовсе неплохо. И, надо полагать, продолжение последует?
— Удираем, Люча. Ардиг — так Ардиг. Лишь бы подальше.
6
На этот раз дозвониться до Иваноса удалось только после многих безуспешных попыток: всякий раз его кибер равнодушно объявлял: «Канал занят», «Канал занят». Наконец это мне надоело, и я прибегнул к запрещенному приему: сделал вызов под грифом «Анни». То есть «Аннигиляция» — сигнал смертельной опасности, все летит вверх тормашками.
То есть «Аннигиляция» — сигнал смертельной опасности, все летит вверх тормашками. Сработало, и я услышал тревожное: «Иванос. Докладывайте!» «Сейчас он меня убьет», — подумал я, вслух произнося самым безмятежным тоном, на какой только был способен:
— Привет, генерал, здесь Разитель. Докладываю: мы согласны. Ждем указаний.
Он, кажется, в первый миг даже не сообразил, о чем идет речь.
— Разитель? Каких указаний? В чем дело, сукин ты сын? Какого черта…
Разумнее всего было бы тут же дать отбой. Но я решил, что имею все основания обидеться.
— Я лишь выполняю твое распоряжение. Ты же сам сказал два часа тому назад…
Но он, похоже, уже вспомнил — сам или автоматика напомнила.
— А, ты вот о чем. Извини, немного закрутился. Так что там у вас?
— Мы согласны на Ардиг. Только не очень представляем, как туда попасть.
— Ну да, ну да. Не думал, откровенно говоря, что это вас устроит.
Видно, он уже успел с головой уйти в какое-то серьезное дело. В Службе такое не в диковинку: случается что-то неожиданное и важное, и все, менее значительное, вылетает из головы.