Медные трубы Ардига

Мысль не успела развернуться до конца: помешал послышавшийся звук. Я остановился так внезапно, что Лючана налетела на меня и даже зашипела было от гнева, но тут же стихла.

Потому что звук повторился. Несомненный и достаточно характерный звук, услышать который мы, откровенно говоря, не рассчитывали, во всяком случае до последних минут.

Несомненный и достаточно характерный звук, услышать который мы, откровенно говоря, не рассчитывали, во всяком случае до последних минут.

Это был не выстрел, как можно было бы подумать. Оба мы услышали громкий и явно мужской голос. В нем звучали раздражение и обида. А чтобы мы не сомневались, он повторился и в третий раз.

— Оружие к бою! — скомандовал я шепотом. — Это впереди. Продвигаемся без единого звука. Стреляем только в случае опасности для жизни. Вперед!

Мы снова тронулись длинными, скользящими шагами, беззвучно ставя ногу с носка на пятку, так что ни один стебелек не хрустнул. «Не надо было, — подумал я, сердясь на самого себя, — принимать во внимание Лючины насмешки, сейчас тут оперкейс вовсе не помешал бы — можно было бы сразу взять пеленг на источник этого звука, и… Хотя тропа, скорее всего, туда и идет, со всеми ее выкрутасами».

Снова голос, судя по интонациям — не лингал, язык общения в пределах Федерации (то есть практически во всей известной нам части Галактики), но армаг, и, похоже, без акцента. Стали выделяться даже отдельные слова. А вот и второй голос — определенно женский. Диалог на повышенных нотах. Такие разговоры нередко кончаются дракой, может быть, даже нешуточной, с телесными повреждениями, а то и… Того и гляди придется оказывать первую помощь, но аптечка осталась там, в лагере, да и вообще мы не ищем общества и светиться нам ни к чему. Надо же иметь такое хреновое счастье: если на всей планете находится два или три десятка людей, — вахта! — то мы обязательно должны на них напороться!.. Что же там, в конце концов, между ними происходит? И что они тут вообще делают? Если верить имеющимся данным, здесь могут находиться только спецы, занятые на производстве удобрений, но в этом краю никакими предприятиями и не пахнет, девственная природа. А если они не с производства, то что они могут искать тут? Улиток на ужин? Или нас? Что мы предпримем, учитывая, что мы тут в общем-то незаконно, да еще, может быть, и в розыске? Но так или иначе, если там происходит какое-то насилие, мы не сможем не вмешаться…

— Медленно! — прошептал я. — Осторожно. Пригнувшись. По-моему, впереди последний поворот. Я наблюдаю, ты страхуешь.

Добравшись до этого поворота, я выглянул так, как и полагалось: опустившись на грунт и осторожно высунув голову, не поднимая ее. Увидел.

— Ну, что? Что там?

Господи, опять это ее нетерпение. Хотя у нее есть полное право. Я, не оглядываясь, сделал Лючане знак рукой, и через секунду она уже оказалась рядом и точно так же осторожно высунула голову. И чуть ли не расхохоталась, но вовремя придушила этот звук. С первого взгляда было ясно, что в нашем вмешательстве нет и не будет никакой потребности.

— Ра, — дуновением ветерка прошептала Лючана мне в ухо. — По-моему, мы подглядываем. Это нескромно и непорядочно.

Я ответил так же беззвучно:

— С моей стороны — чисто научный интерес. Полезно знать, как делают это люди в таком мире, как Ардиг.

— Ну, я бы сказала, у них все происходит так примитивно…

— Поглядим, как будут развиваться события. Он сейчас явно кинется в атаку — с пикой наперевес.

Снова раздавшиеся голоса, еще более громкие, чем до того, подтвердили мою мысль.

Ах да, я еще не объяснил, что мы увидели. Последний поворот тропинки открыл перед нами небольшую полянку, почти круглую, метров не более пяти в диаметре. И на ней, как на арене, разыгрывалось действо.

Нет, тут не было насилия, во всяком случае, пока, а была лишь вполне, по-моему, заурядная попытка мужчины склонить женщину к интимной близости — так, скорее всего, это выглядело бы в протоколе, который, конечно, вряд ли будет когда-нибудь составлен. Оба участника сцены в тропической полевой, военного типа форме, с некоторыми нарушениями: куртка у мужчины, жеребчика лет двадцати трех — двадцати пяти, распахнута, открывая неплохо развитые мускулы груди и пресса, и у женщины — она выглядит явно постарше, как говорится, в самом расцвете, на неполных тридцать, но интуиция подсказывает, что не менее тридцати пяти. Сладкая ягодка. Неудивительно, что этот ходок так распалился. И снова зазвучали голоса. Уже совсем рядом. Достаточно четко.

Женщина: Идо, неужели так трудно понять? Ничего у тебя не выйдет. Ты, по-моему, перетрахал уже всех баб в Системе, я хочу остаться исключением.

Мужчина, увещевающе: Маха, все из-за твоего упрямства. Все они — сброд, мне на дух не нужны, они сами раскладываются, а я только от обиды… Ну, пожалуйста. Это будет прекрасно, обещаю. Ты не знаешь, каким я могу быть нежным…

Женщина: И знать не хочу. Ты не забыл случайно, что мы на задании? И что до прилива осталось всего ничего? Меньше часа на поиск, а они ведь где-то тут — я их чувствую, только вот ты мешаешь…

Мужчина: Маха…

Женщина, резко: Руки!

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154