— Сагкх знает что такое! — взял он с места в карьер.- Вы что себе позволяете, господа агенты?!
Ну и так далее и тому подобное — с применением как местного сленга, так и межпланетных идиоматических выражений… Я с грустью подумал, что подобную ерунду порки вложили в мозги своего совершенного создания, а вот про Онегина и Печорина забыли! Между прочим, это характеризует их не с самой лучшей стороны…
— А в чем дело? — пожал плечами Василий.- Все сделано в полном соответствии с легендой, полученной мною от руководства. Велено было устроиться на работу к видному политическому деятелю — я устроился. И псевдоним взял, по-моему, весьма пристойный — Щеглов. Согласитесь, Анатолий Иванович, что для пролетария эта фамилия подходит больше, чем фамилия Онегин, от которой за версту несет интеллигентщиной!
— А скандал?! — возмутился лже-Белов.- Вас по местному телевидению показывали! Это провал для агента!
— Ничего страшного,- попытался утешить я начальника.- У Партии солидарного прогресса очень специфический имидж. Господин Онегин вынужден соответствовать — ради конспирации.
— Вот именно,- развил мою мысль Василий.- Эти прогрессисты — сплошь скандалисты, игроки и моральные разложенцы! Из их пороков я выбрал са-мый невинный, дабы не уронить честь поркианского агента. И вот она — благодарность от руководства! Внедряют, понимаешь, человека в сомнительную во всех отношениях партию и ждут от него ангельского поведения! Если я буду вести себя паинькой, переходить дорогу в положенном месте, обниматься с сотрудниками милиции и не пить водку в компании сомнительных девиц, во мне сразу же распознают инопланетянина — со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями. Морду, во всяком случае, точно набьют — как чуждому элементу!..
После нашего дружного отпора лжегенерал Белов заметно сник. Все-таки конспиративная работа требует от агента некоторых издержек морального плана, и руководитель, считающий себя умным, должен это понимать.
— Хорошо,- вздохнул лже-Белов.- На первый раз я вас прощаю, агент Онегин, но имейте в виду, что в случае повторения ваших художеств, пусть даже вызванных соображениями конспирации, я вас отправлю на Поркиан!
— Слушаюсь, товарищ начальник,- уныло отозвался Василий.
Инцидент на этом был исчерпан, разговор перешел в деловое русло. Судя по тому, как окаменел ликом наш начальник, нам предстояли великие дела, и мы с Василием мигом подобрались и стали по стойке смирно.
— Операция вступает в решающую фазу! — не сказал, а пролаял лже-Белов.- Она потребует предельной мобилизации всех сил. Буквально завтра на Землю прибывают наши агенты.
Буквально завтра на Землю прибывают наши агенты. Их следует принять и разместить. Вы понимаете, о чем я?
— Так точно, понимаем,- дуэтом подтвердили мы с Василием.
— Все должно пройти без сучка и задоринки. Вопросы есть?
— Есть,- выступил я вперед.- Насколько мы понимаем, речь идет об изъятии из оборота, так сказать, по меньшей мере сотни человек. Хотелось бы заранее ознакомиться со списком подлежащих замене, чтобы сориентироваться в обстановке…
Затрагивая эту тему, я сильно рисковал, но лжегенерал Белов счел мое беспокойство уместным. Операция предполагалась масштабная, а силы, находившиеся в распоряжении резидента Усладова, были весьма ограниченными.
— Здесь фамилии людей, изъятие которых поручено лично вам. Как видите, их не так много,- протянул нам лист бумаги лже-Белов.- Думаю, при известной сноровке вы сумеете изолировать этих десятерых.
— А если просто по кумполу? — простодушно предложил Василий.
— Запрещаю! — строго сказал лжегенерал.- Возникнут проблемы с утилизацией тел. Кроме того, нам нужна информация, содержащаяся в их памяти. Будете привозить всех сюда и переписывать содержимое мозгов в новые носители. Последние — во всяком случае, определенная их часть — прибудут в ваше распоряжение. Перезапись должна проходить быстро и эффективно. Вас обучили пользоваться соответствующей аппаратурой?
— Да! — дуэтом подтвердили мы с Василием, хотя понятия не имели, что скрывается под оболочкой самого обычного на первый взгляд компьютера.
— Желаю успеха, господа. Во славу порков!
— Во славу! — дружно подхватили мы призыв начальника.
Мне фамилии, обозначенные в списке, переданном нам липовым генералом, абсолютно ни о чем не говорили. Но я надеялся все же по указанному перечню лиц если и не определить точно, то хотя бы предположить, какую в конечном итоге цель преследуют порки.
Видные политические деятели — из тех, что мелькают на экранах телевизоров,- в списке не значились. Василию фамилии тоже были незнакомы. Зато вызванный для консультаций майор Кочубинский в буквальном смысле схватился за голову!
Встреча наша происходила с соблюдением всех мыслимых правил конспирации — то есть в машине с затемненными стеклами, летевшей по улицам Москвы на приличной скорости. Впрочем, скоро мы угодили в пробку, но тем не менее…
Я за время пребывания на Земле насмотрелся шпионских фильмов и потому могу с полной уверенностью заявить, что наша с Кочубинским встреча прошла по высшему разряду. Василий сидел за рулем, мы с майором расположились на заднем сиденье. Все трое надели темные очки, а Щеглов еще и перчатки — дабы не оставить своих отпечатков пальцев. Ибо машину мы взяли без спроса у Соловья и слегка нервничали по этому поводу. Не хватало только, чтобы нас остановили гаишники и начали проверять документы! Ехать же на тайную встречу на моем абсолютно засвеченном «мерседесе» было просто глупо. Так, во всяком случае, заявил Василий, и я с ним согласился.