Канарейкин захихикал. Кочубинский с Пантюхиным с облегчением перевели дух. Судя по всему, последние слова генерала произвели на них благоприятное впечатление и рассеяли зародившиеся было сомнения в адекватности начальника.
— Ваш сотрудник, насколько я знаю, интересовался контрабандой, переправляемой по Дороге гельфов?
— По какой дороге? — Вопрос должен был задать генерал Белов, но его опередил майор Кочубинский.
— Не важно, господа. Тем более что в инопланетян вы не верите… Я, кажется, догадываюсь, где находится Крюгер, и готов помочь вам в поисках. Но только в обмен на информацию о моем брате.
— Шантаж! — подхватился на ноги майор Кочубинский.- Ты нам ответишь за это, Красавин, или как там тебя!
— Успокойтесь, товарищ майор! — строго при-крикнул на расходившегося подчиненного генерал и, повернувшись ко мне, сказал с улыбкой: — Очень интересное предложение, принц Вик, хотя и сомнительное с моральной точки зрения. Мы на своей планете представляем власть, а вы, насколько мне известно, занимаетесь противозаконной деятельностью. Разумеется, мы сделаем все от нас зависящее, чтобы найти граждан Российской Федерации Мышкина и Щеглова. Но и вы, господин Красавин, должны выполнить свой гражданский долг и помочь нам в поисках нашего коллеги. Такой расклад вас устроит?
— Вполне,- кивнул я головой.- Сколько вам потребуется времени, чтобы найти моего брата и Василия Щеглова?
— Думаю, мы уложимся в два дня.
Конечно, со стороны генерала Белова это могло быть откровенным блефом… Но уж очень уверенно он говорил — словно что-то знал наверняка. Неужели земные спецслужбы действительно причастны к похищению Ника, или Белов представляет сейчас вовсе не Контору?.. Ситуация складывалась странная. Я никак не мог отделаться от мысли, что передо мной не тот человек, за которого он себя выдает.
— Хорошо. Двух дней хватит и мне, чтобы найти Фреди Крюгера. Думаю, он находится на Эбораке в замке барона Гилроя… Как видите, я более откровенен, чем вы.
— Ничего себе откровенность! — нервно хохотнул Канарейкин, внимательно прислушивавшийся к моим препирательствам с сотрудниками спецслужб.
— Вы не совсем правы, господин Красавин. Нам тоже нечего скрывать. Я вам совершенно официально заявляю, что ваш брат в данный момент находится на Земле.
— Вот это я называю достойным ответом генерала спецслужб зарвавшемуся психопату! — громко зааплодировал Канарейкин, находя наконец горячую поддержку у майора Кочубинского, который хоть и не аплодировал, но очень энергично кивал головой.
— Вы не первый, от кого я слышу об инопланетянах, принц Вик,- продолжил Белов.- До вас был господин Сиротин. Еще раньше вышел фильм вашего брата, поставивший в тупик наших экспертов невероятными спецэффектами. А недавно присутствующий здесь господин Канарейкин порадовал нас замечательным рассказом о ведьмах и вампирах… Конечно, все это не лезет ни в какие ворота, но когда несколько человек говорят об одном и том же, есть повод призадуматься… Вам не кажется, господин Красавин, что пришла пора прояснить ситуацию?
— Что вы имеете в виду?
— Вы сами заговорили о Дороге гельфов и планете Эборак. Попробуйте нам доказать, что и дорога, и планета, и ваш барон Гилрой, якобы захвативший нашего сотрудника, действительно существуют. В противном случае наш торг становится беспредметным.
— И каким образом я должен это доказать?
— Возьмите моих людей на указанную вами планету. Покажите им загадочную дорогу. Если они подтвердят ваши слова, то я готов поверить вам и в отношении господина Усладова…
Нельзя сказать, что я пришел в восторг от такого предложения, но вынужден был признать, что генерал прав в своих сомнениях. С другой стороны, сотрудники земных спецслужб никак не могли стать для меня обузой — хотя бы потому, что я без труда в любой момент мог скрыться из-под их наблюдения. Я рассчитывал, что со мной останутся Кочубинский и Пантюхин, но у генерала имелись, как оказалось, свои соображения на этот счет.
— С вами, господин Красавин, будут работать наши офицеры Печорин и Онегин. Согласны?
— Вполне,- пожал я плечами, слегка сбитый с толку напором генерала, который навязал мне незнакомых попутчиков.
Генерал резко поднялся, коротко кивнул мне головой и бросил строгий взгляд на своих сотрудников:
— Объясните товарищам Онегину и Печорину ситуацию и возвращайтесь в Контору. Я жду от вас подробного доклада о проделанной работе, товарищ майор.
— Есть! — дуэтом отозвались Кочубинский и Пантюхин, подхватываясь со стульев и поедая глазами спину удаляющегося начальника.
— А как же я? — спохватился Канарейкин, когда за генералом закрылась входная дверь.
— Раньше надо было суетиться,- огрызнулся в его сторону Кочубинский.- А теперь у нас приказ: передать вас обоих Онегину и Печорину.
— Почему же не Пьеру Безухову? А то есть еще такой замечательный персонаж у Гоголя — Хлестаков.
Должен признаться, что Гоголя я не читал, и вообще в земной литературе — полный профан. Можно было, конечно, проконсультироваться у Дарьи, но, увы, ее под рукой не оказалось. Так или иначе, но я сообразил, что Аркан Кенар, вспоминая Пьера Безухова и Хлестакова, явно издевался над работниками компетентных органов. Они, в отличие от меня, издевку уловили и отреагировали соответственно темпераменту: Пантюхин поморщился и пожал плечами, а Кочубинский бросил на артиста зверский взгляд и пробурчал себе под нос нечто, очень напоминающее местное ругательство… Мне показалось, что Кочубинский с самого начала нашего знакомства находится не в своей тарелке. Создавалось впечатление, что его мучает какое-то подозрение, которое никак не оформится в законченную мысль.