— Ты удивил меня, пришелец, — сказал Шадаква. — Никто еще не убивал г'ши. Из тех, кто живет на берегах Реки, — тут же уточнил он.
— Зверя убил Архо, — в свою очередь ввел поправку Артём.
— Копье Архо оборвало жизнь г'ши, но убил его ты, — возразил Шадаква. — Мне рассказали, как это было. В тебе нет страха, пришелец с именем… — Старейшина пропел фразу, которую Грива не понял. И которую, вероятно, не смог бы повторить правильно, и поэтому не стал переспрашивать.
— Во мне есть страх, — сказал Артём. — Но мой страх повинуется мне, а не я — ему.
Шадаква молча уставился на Гриву. В очередной раз у Артёма возникло ощущение, что старик пытается «залезть» ему в голову и покопаться в мыслях.
Что ж, если дед на такое способен, его ждет большой сюрприз. Ему придется потрудиться, чтобы осмыслить, скажем, образ взлетающего стратосферного «крыла».
— Ты говоришь правду, — наконец изрек Шадаква довольно-таки мрачно. — Племя, которое породило тебя, страшное племя.
— Мои сородичи не все такие, как я, — честно сказал Грива. — Чтобы стать таким, мне пришлось кое-что пережить… Испытать… — Нелегко было найти слово, адекватное термину «спецподготовка», в лексиконе аборигенов.
Шадаква снова уставился на Гриву, как гипнотизер-психиатр — на пациента, вдруг вспорхнувшего над креслом.
— Не вижу на тебе знака Испытания… — пробормотал он через некоторое время.
Что-то такое Грива сегодня уже слышал… Ах да, такими же словами Пута поставил на место парнишку-вабу, причислившего себя к мужчинам.
.. Ах да, такими же словами Пута поставил на место парнишку-вабу, причислившего себя к мужчинам.
— Испытания бывают разными, — сказал Грива.
— Здесь — только одно, — возразил Шадаква. — И ты его не прошел. И не пройдешь.
Артём Грива
Я пожал плечами. Не очень-то и хотелось. Хотя если это «испытание» наладит наши отношения с Дашей… Стоп! Что-то у меня приоритеты сбились. Даша — безусловно, замечательная девушка. Но я — не влюбленный подросток. Я — офицер, выполняющий боевую операцию. Первая стадия, адаптация на местной почве, можно считать, проведена успешно. А отождествляться с окружением, пропитываться проблемами аборигенов, формировать ложные привязки — это лишнее. Первый этап пройден. Следующий — найти трехглазого. Или трехглазых. И у меня, похоже, есть зацепка. Вот эту линию и надо разрабатывать.
Я принял решение — и сразу стало легче. Я перестал быть частью этого мира и снова стал самим собой, майором Гривой, русским, православным, младшим камергером Императорского Двора, сыном своих родителей, рожденным во второй половине двадцать первого века. Там — мой дом. Там — всё, что для меня важно. А здесь я не живу. Здесь я работаю.
Значит, не пройду испытания? Ну-ну… Впрочем, если испытание состоит в том, чтобы изготовить за день дюжину каменных топоров или попасть камнем в макаку за сто шагов, то он, безусловно, прав. Так что закроем тему и займемся делом.
— Неподалеку отсюда есть одно место, — сказал я. — Называется: Лес Красных Деревьев.
Ага! Задело дедушку за живое! Ишь, встрепенулся!
— Кто сказал тебе об этом… месте?
— Ва-Баган, — честно ответил я. — Он сказал: там обитает нечто страшное, но он такой храбрец, что запросто пройдет по этому лесу.
— Ва-Баган так сказал? — В голосе мудрого наставника аборигенов прозвучало сомнение.
Я снова пожал плечами. Хочешь — верь, хочешь — не верь.
— Это запретное место, — довел до моего сведения Шадаква. — Для всех, кто живет на берегах Реки.
— Не для Ва-Багана.
— Ва-Баган не пойдет в этот лес!
Я в третий раз пожал плечами.
— Если ты пойдешь туда, пришедший из саванны, с тобой случится беда!
— Меня нелегко убить, — заметил я.
— Ты потеряешь не жизнь, а огонь сердца! — объявил Шадаква. — После этого ты сам не захочешь жить.
— Ты напугал меня. Пришедший Издалека, — с усмешкой произнес я. — Видишь, я даже вспотел от страха.
Насчет пота — истинная правда. В такую-то жарищу,
— Это не смешно, — в голосе Шадаквы звякнул металл, точнее — кремень, если сделать поправку на здешние технологии.
— Возможно, — согласился я. — Расскажи мне о тех, кто живет в Лесу Красных Деревьев. Может, я с ними уже встречался? Нет ли у них случайно еще одного глаза? Вот здесь… — Я постучал себя по лбу.
— Это не смешно, — повторил Шадаква. — Если бы ты встретился с Ужасом, ты не посмел бы смеяться над ним.
— А ты с ним встречался? — спросил я.
— Не в этом мире, — буркнул Шадаква.
— А в каком?
— Ты не поймешь, — отрезал он. — Ты не прошел испытания.
Достал уже со своим испытанием! Но всё равно интересно… Похоже, я вплотную подобрался к сакральным тайнам аборигенов.
— А ты все-таки попробуй.
— А ты все-таки попробуй.
— Об Ужасе я говорить не буду, — отрезал Шадаква. — Если ты настолько глуп и упрям, иди — и сам все увидишь.
— Не хочешь рассказывать об Ужасе, расскажи о «не этом» мире, — попросил я тоном ниже. — Или это — тоже запрет?
— Говорить — не запрещено, — сказал Шадаква. — Но — бессмысленно. Есть этот мир… — Шадаква раскинул в стороны руки, — … а есть — другой. Вот такой! — Он с хлопком соединил ладони. — Но рожденный в водах Реки может войти в него.