— Не узнаешь? — спросил «старовер».
Я посмотрел на него внимательно. Мысленно убрал патлы и бороду.
— Мишка?.. — не очень уверенно предположил я. — Мишка Лебедкин?
— Было у меня и такое имя, — подтвердил «волосатик».
Я покосился на Ивана. Помнится, года полтора назад именно он поведал мне, что титулярный советник и генеральский сын Михаил Лебедкин отбыл в служебную командировку в Китай и уже оттуда, из Китая, подал в отставку, аргументируя ее тем, что «прозрел Истину, желает отныне служить исключительно Богу».
Наше министерство отнеслось к этому вопиющему безобразию неожиданно гуманно. Отставку Лебедкин получил.
«По состоянию здоровья».
Ваня Сучков не поленился навестить однокашника в его китайском «скиту» и позже однозначно дал мне понять, что считает нашего старого приятеля-односкамеечника Михаила Лебедкина предателем и в «богоискательство» его ничуть не верит.
А теперь вот сам привел «предателя» в Государевы палаты.
Хотя нет, не привел. Их сюда доставили. Надо полагать, и проверили предварительно.
— Да он это, он! — подтвердил Сучков. — Ты хоть бы предупредил, Артём! Вломились ко мне в кабинет люди Государевы, взяли под белы рученьки, кинули в вертушку — и сюда. Я уж подумал: разжалуют меня, и в Казахстан, на поселение. Урюк выращивать. Всю дорогу гадал: за что? Ну мог предупредить, да?
— Урюк… — Я хмыкнул. — Есть такие слова. Ваше высокоблагородие: государственная тайна. — И перевел взгляд с Ваньки на Лебедкина.
Глаза у Михаила Лебедкина были — как тонкие слюдяные пластинки: вроде бы и блестит, и прозрачное, а ничего не отражается и не видно тоже ничего.
Тот колебался: как со мной себя вести? Вроде бы односкамеечники. Положено обниматься… Только не видел он во мне особой радости от встречи.
И точно. Не было у меня ни радости, ни радушия. Не нравился мне Миша Лебедкин — «китайский отшельник». Чувствовалось в нем нечто… Чуждое. У меня на это в последнее время нюх. «Пованивало» от Миши основательно.
Так что, когда он все-таки решился и протянул мне руку, я сделал вид, будто не заметил.
— Как дела в Китае? — спросил я.
— Не знаю, — сказал Миша Лебедкин. — Я вчера прилетел. Утренним рейсом.
Надо же! Одновременно со мной.
— А до «вчера»?
— До «вчера» все было как обычно.
Какой, однако, содержательный разговор.
— Иван, — сказал я. — Отойдем на пару слов.
Когда мы прошли между караульных, я сделал знак правому лейб-гвардейцу: присматривай за этим. Тот движением век обозначил: понял.
— Ну и зачем ты его сюда приволок? — спросил я, когда мы оказались в галерее. — Сам же говорил: предатель! А теперь…
— А теперь понял, что ошибся, — сухо сказал Иван. — Получил соответствующую информацию.
— Интересно, от кого и какую?
— От кого надо… — Ванька некоторое время колебался, но потом решил, что от меня можно не скрывать. — Мишка там под прикрытием работал. По очень серьезной теме.
Вот это похоже на правду. Неудивительно, что его так легко отправили в отставку. И все равно этот Лебедкин никаких теплых чувств у меня не вызывал.
— Под прикрытием, говоришь? А теперь он — что? Сбежал?
— Артём, что-то я тебя не пойму, — холодно произнес Сучков. — Наш с тобой кореш оказался не дрянью, а настоящим дворянином. Каким и должен был быть. А ты вроде бы и не рад.
— Извини, Ванька. — Сказал я. — Со мной столько всего было за этот год… Расскажу — не поверишь. Наверное, я просто устал. Дай отдышаться.
— Не дам, — строго сказал Иван. — Некогда. Сам знаешь, что в мире творится.
— Ничего, мир подождет немного, — отмахнулся я. — Кстати, поздравь меня: я женат.
— Да ты что! — Брови Сучкова взмыли вверх. — На ком?
— На женщине! — Я засмеялся. А Иван обиделся:
— Что ж ты, гад, на свадьбу не позвал?
— Свадьбы не было, — успокоил его я. — Когда будет — позову. — Вспомнив о Даше, я мгновенно пришел в отличное настроение. — Всё будет путём, Ванька! Говори, что у тебя за дело такое безотлагательное?
— Не у меня, — покачал головой Иван. — У Мишки. Какое — не знаю. Они у меня только сегодня появились: Мишка и Лёва Рублев, помнишь, со старшего курса. Он теперь в твоем бывшем Департаменте зам-завсектора. Лёва Мишаню нашего реабилитировал и наказал, чтоб я Мишке оказывал всяческое содействие. Можно подумать, я бы и так не помог. А Мишка с ходу попросил меня с тобой связаться. Я говорю: «Нет Тёмки в городе». А он: «Есть. Запроси по вашему служебному поисковику». И прав оказался, чучело китайское. Нашли мы тебя.
— Понятно, — пробормотал я, хотя понятного было мало. — Ладно, пошли потолкуем с нашим китайским ламой.
— Ну, Миша, — сказал я, — излагай свое дело.
Миша Лебедкин покосился на Сучкова, потом почему-то — на лейб-гвардейцев.
— Хотелось бы тет-а-тет, — сказал он. «Перебьешься», — подумал я.
— У меня от Ваньки секретов нет! Давай излагай. И покороче. Мне некогда.
Тут, в гостиной, вообще никаких секретов быть не может. Наверняка всё фиксируется и пишется. Уж во дворце-то система безопасности должна работать без перебоев.
Лебедкин на мою грубость не обиделся.
— Хорошо, — неожиданно легко согласился он. — Если коротко, то так. Тебе необходимо поехать со мной.