Макан побывал в лапах зверя, именуемого г'ши. Другие охотники отвлекли хищника и не дали ему дожевать Макана. По просьбе заинтересовавшегося Артёма Архо нарисовал на земле этого самого г'ши! На рисунке тот выглядел помесью гиены, медведя и носорога. Артём поинтересовался, нет ли где в поселке шкуры г'ши? Ему хотелось, из чистого любопытства, поглядеть на истинно доисторическое животное.
По просьбе заинтересовавшегося Артёма Архо нарисовал на земле этого самого г'ши! На рисунке тот выглядел помесью гиены, медведя и носорога. Артём поинтересовался, нет ли где в поселке шкуры г'ши? Ему хотелось, из чистого любопытства, поглядеть на истинно доисторическое животное.
Архо сказал, что шкуры г'ши в поселке нет и быть не может.
— Почему? — спросил Грива. — Его нельзя убивать?
«Может, это какое-нибудь табу?» — подумал он.
— Убить — можно, — ответил Архо. — Но глупо. Г'ши ведь тоже убьет кого-нибудь.
Г'ши, искалечившего Макана, тоже не убили. Отвлекли. И Макан не умер. Пусть он теперь не может охотиться, зато руки у него в порядке, и копья он делает даже лучше, чем второй поселковый оружейник Фопар. Вот и Артёму сделал очень хорошее копье. А топор делал Фопар. Тоже очень хорошо сделал. Не желает ли владелец опробовать новое оружие?
Владелец желал. И опробовал. Сразу выяснилось, что брошенное им копье не способно убить даже неподвижно сидящую крысу на дистанции в двадцать шагов. А каменный топор, которым любой местный подросток прибил бы муху на расстоянии пятнадцати метров, посланный рукой Артёма, ударялся о ствол чем угодно, только не острием. Если вообще ударялся. С ножом дело обстояло немного лучше, но каменный нож — не слишком серьезное охотничье оружие. Разве что пыль у зебры со шкуры стряхнуть.
Правда, на близком расстоянии Грива управлялся с копьем довольно уверенно. Но по опыту своей единственной прогулки по саванне Артём знал, что потенциальная добыча человека с оружием близко не подпустит.
Архо минут сорок наблюдал за неуклюжими попытками Артёма овладеть бросковой техникой, потом не выдержал, приволок кожаный мешок, туго набитый листьями, привязал его к ветке и с традиционным «я тебя научу» продемонстрировал азы обращения с метательным оружием. Копье, посланное им, уверенно поражало цель на дистанции до шестидесяти метров. Попади Архо в тот мир, откуда пришел Артём, звание олимпийского чемпиона охотнику было бы обеспечено. Топорик не был столь «дальнобойным», но с двадцати шагов Архо вгонял его точно в центр раскачивающегося мешка.
Тем не менее в следующую охотничью экспедицию он Артёма взял.
Выступили еще до рассвета, в сумерках. Отправились вчетвером: Архо, Батани, Пута и Артём.
Маршрут Гриве был знаком: по этой тропке он шел в свой первый день после «прыжка».
За восемь дней саванна ничуть не изменилась. Ее обитатели — тоже. И меньше их не стало. Казалось бы, подходи к любому стаду, выбирай самочку пожирнее — и бей.
Не тут-то было. Стоило четверым представителям хомо сапиенс направиться к какому-нибудь стаду — и животные тут же отодвигались метров на сто. Если стадо было достаточно большим, то в нем образовывался проход соответствующей ширины. Отодвигались только ближайшие копытные. Те, что подальше, продолжали невозмутимо пастись.
Так охотники гуляли около часа. Вдруг Пута оживился: заметил гепарда.
Батани рассмеялся и сообщил Артёму, что Пута — самый ленивый охотник в округе. Даже большой лев не так ленив, как Пута. Архо же обратил внимание сородича на гепардово брюхо. Брюхо было полное, и Пута разочарованно вздохнул. Сытый гепард не станет охотится, а следовательно, отнять у него добычу тоже не удастся.
Гепард — очень хороший охотник. Но с четырьмя людьми драться не станет. Тем более — сразу после охоты. Гепард бегает очень быстро, сказал Архо, и от этого очень устает. Совсем не может драться.
Наконец они нашли то, что искали. Молодую антилопу с витыми рожками и свежей раной на задней ноге.
Кто попортил антилопе шкуру, сказать было трудно, но трое аборигенов мгновенно «взяли цель».
— Ты ждешь, потом идешь к ней, — сказал Гриве Архо. — Просто идешь, и все. Потом кричишь. Громко. Понял?
Артём кивнул.
Охотники разошлись — двинулись сквозь стадо, беря подранка в кольцо.
Артём оставался на месте: следил за охотниками, мелькающими между антилопами. Минут через десять он решил: пора. И двинулся прямо к подранку. Антилопы, без особой спешки, раздались в стороны. Подранок тоже отступил. Грива шел за ним, особенно не торопясь, но антилопа, вероятно, почувствовала, что человек интересуется именно ею, и прибавила ходу, оторвавшись сразу метров на двести, и попыталась затеряться между товарками. Не получилось. Расстояние снова сократилось. И снова увеличилось.
Антилопа сделала еще одну попытку «смешаться с толпой», но между нею и стадом внезапно обнаружился Батани. Антилопа шарахнулась… И едва не угодила под бросок Путы. Здоровяк метнул копье метров с сорока. Промахнулся. Вернее, антилопа сумела увернуться. И бросилась в «просвет» между Артёмом и Батани.
Артём понял, что его время пришло, и заревел, как дикий осел. Антилопа шарахнулась от него… Под бросок Батани. Копье ударило антилопу в бок, но вскользь, не пронзив, а лишь оцарапав. Антилопа подскочила метра на два, развернулась и бросилась в противоположную сторону. А там… Там было свободно! «Где же Архо?» — успел подумать Артём. И Архо появился. Возник из травы прямо на пути животного. Антилопа метнулась в сторону, но поздно. Копье вонзилось ей в шею. Антилопа издала тонкий протяжный вопль, подпрыгнула еще раз — и упала. Когда Грива и Батани подошли к животному, антилопа была уже мертва. Копье Архо повредило ей позвоночник.