— Да нет, не может это быть крейсер, — заметил Угрюмченко. — И теплоход не может. У него же паруса.
— Ах да, верно… — вспомнила Света. — Но что в нем тогда такого необычного?
— Вододуй.
— А что это за вододуй?
— А это, девонька, такая хреновина вроде нагнетательного насоса. Устанавливается на корме, и выбрасывает из себя воду, позволяя судну двигаться в противоположном направлении. Типа каракатицы.
— Евлампий Петрович, а вы откуда это знаете? — удивленно посмотрела на седого беркута Света.
— Да вон он шурудит на всех парах, — указал крылом судовой механик. — Иваныч, зырь в ту сторону.
Орлиные глаза не подвели. Из крохотной бухты действительно выплывает длинный черный парусник. Носа не видно, зато корма просматривается преотлично. И пресловутый «вододуй» тоже как на ладони.
— Это не земной корабль, — заключила Света. — На Земле таких никогда не было.
— Так, братва лихая! — повысил голос Колобков, опуская бинокль. — Женщин, детей и хуймяка запихать в трюм! Серега, далеко не отходи, будешь толмачить! Гюнтер, будь другом, сгоняй за дедами. Они нам сейчас будут позарез.
На «Кристурице» землян тоже заметили. Корабль круто развернулся — паруса вздулись в противоположном направлении! — и пошел навстречу, оставляя за собой бешеный водный поток.
— Почему они не спустят паруса? — вслух произнес Фабьев, напряженно сжимая штурвал. — Они же так только мешают.
— Понты, не иначе, — предположил Колобков. — Вот мол мы какие все из себя!
— Глупо.
— Глупо, конечно. Только ты, Василич, не расслабляйся заранее. Ты с пиратами когда-нибудь встречался?
— Было дело, — хмыкнул старый штурман. — Эта сволота и в двадцатом первом веке вовсю озорует, ты не думай… Только, конечно, не такая, как на Карибах.
«Чайка» и «Кристурица» сблизились настолько, что стало видно людей на палубах. Чертанов почувствовал дрожь в коленях — на пиратском судне экипаж оказался куда как побольше. По меньшей мере полсотни головорезов с гнусными мордами. Среди них явственно выделяются двое — детина за два метра ростом и бледный мужчина, прячущий за пазухой кисть правой руки.
— Вот он какой — Тур Ганикт… — пробормотал Чертанов.
Да, несомненно это и есть знаменитый на весь архипелаг пиратский капитан. Действительно, внешность примечательная. Кроме удивительно бледной кожи — еще и белоснежные волосы, достающий почти до ключиц подбородок и два больших круга над глазами. Похожи на родимые пятна… но все же не они.
— Эллега!.. — подал голос здоровенный детина по правую руку от Ганикта. — Хааи!.. Хумма ли ха!..
— Что иностранец говорит, Серега? — спросил Колобков.
— «Стой», «бросай якорь» и все такое, — вяло перевел Чертанов.
Жадные глаза пиратов безошибочно выдавали их намерения. К тому же вдоль бортов стали подниматься странные штуковины, похожие на гарпунные пушки.
— Ридас хин склопедрагх ин щаала зи ворм туду, ханни ло!.. — выкрикнул здоровяк.
— Бросайте якорь, или наши склопедраги пустят вас ко дну, — перевел Чертанов.
— Склопедраги — это вот эти хреновины? — полюбопытствовал Колобков. — А чем они стреляют?
— Не знаю. Мне спросить?
— Ну спроси.
— Шудута мо кастинар склопедрагх ии?.. — крикнул Чертанов, приложив ладони ко рту.
— Мазинда! — гордо подбоченился рослый пират.
— Говорит, сами увидим, — перевел для всех Чертанов. — Петр Иваныч, давайте лучше сдадимся?
— Ну ты, Серега, иногда как скажешь, так будто в лужу пернул, — укоризненно посмотрел на него шеф. — Сдаваться мы не будем. Мы не за этим столько времени этого пиратишку искали. Гюнтер, где там наши деды?!
Грюнлау тем временем таки вытащил на палубу всех трех мудрецов. Удалось это с большим трудом — последнее время они вообще передвигаются крайне неохотно, предпочитая дремать где-нибудь в тихом уголке. Оля даже предположила, что у старичков начинается сезон спячки.
— Что вы от нас хотите? — недовольно проблеял Каспар, тря кулаками слипающиеся глаза.
— Вам что, жить надоело, раз вы нас тревожите? — угрюмо процедил Бальтазар, не проявляя однако особой агрессии.
А Мельхиор просто достал из левой ноздри огромную козюльку и продемонстрировал ее присутствующим. Каким-то образом он умудрился сделать этот жест угрожающим.
— Нет-нет, что вы, что вы, достопочтенные пенсионеры! — удивительно елейным голосом произнес Колобков. — Наш общий друг Гюнтер пригласил вас выйти на палубу, чтобы мы могли обратить ваше внимание на во-он то судно. Видите?..
Каспар, Бальтазар и Мельхиор уставились на подходящую все ближе «Кристурицу». В их глазах ничего не отразилось. Каспар лениво зевнул и сказал:
— Видим. Ну и что с ним?
— Да, что это за штука, и какое нам до нее дело? — брюзгливо поинтересовался Бальтазар.
Мельхиор угрожающе засунул козюльку обратно в ноздрю.
— А это, достопочтенные пенсионеры, корабль тех самых пиратов, которые спи… ой, украли вашу драгоценную башню.
Мудрецы какое-то мгновение молчали, переваривая услышанное. А потом до них дошло.
— Что-о-о-о-о-о-о?!!! — хором заблажили они, вскидывая руки. Мельхиор резко выхватил из-за уха и-визу, увеличивая ее до размеров хорошего шеста.
— Так, а теперь нам главное — отойти подальше, чтобы не забрызгало, — удовлетворенно произнес Колобков, неуловимым движением перемещаясь за спины взбесившихся волшебников.