— И правда естественный…
Бамакабамашура так же молча надел штаны и уселся обратно.
Колобков оперся на палку обеими руками, думая, с чего лучше начать переговоры. Бросил вопросительный взгляд на Чертанова — нет, от того помощи ждать не приходится. Сидит выпрямившись, словно аршин проглотил, смотрит в стенку пустыми глазами.
Тут начал гаснуть свет. Земляне сначала не заметили в этом ничего особенного… но потом Света вскинулась и округлила глаза. Она успела усвоить, что днем на Эйкре светло везде и всюду. Тепорий, разлитый в воздухе, не допускает самого присутствия темноты. Именно поэтому в зале совершенно светло при полном отсутствии как окон, так и источников освещения.
Но сейчас свет гаснет. Медленно, постепенно, но гаснет. С каждой секундой становится ощутимо темнее. Из-за чего это происходит?
Здесь ответа Светлана не получила. Но вернувшись на яхту, она спросила об этом у Стефании. И та рассказала, что кроме рачков-светоедов на Эйкре есть и другие существа, поглощающие тепорий. В частности, такая удивительная форма жизни, как люминестр.
Люминестры похожи на вытянутые голубоватые кристаллы, из-за чего их часто путают с минералами. Но они живые. Они дышат. А кроме этого — непрерывно осуществляют процесс, отчасти схожий с фотосинтезом. Днем, когда тепорий активен, люминестры жадно его поглощают. Ночью — выпускают небольшими порциями. Поскольку поглощенный тепорий еще не «израсходовался», оказавшись снова в воздухе, он некоторое время светится — пока не рассеется.
Таким образом люминестры на Эйкре играют двойную роль — как светильников, так и «затемнителей». К сожалению, стоят эти кристаллы недешево, и позволить их себе может не каждый. Да и встречаются они далеко не везде.
В конце концов люминестры поглотили весь тепорий в зале, и их накрыли черной материей. Стало совершенно темно. Свет льется только из распахнутой двери внизу. Удивительное зрелище — воздух перемешивается, а вместе с ним внутрь попадает тепорий. В зал будто протягиваются призрачные щупальца.
Потом закрыли и эту дверь. Успевшие проникнуть внутрь молекулы тепория рассеялись в обширном пространстве, почти не прибавив света.
Потом закрыли и эту дверь. Успевшие проникнуть внутрь молекулы тепория рассеялись в обширном пространстве, почти не прибавив света. Из оркестровой ямы послышалась тихая музыка. Представление началось.
— А зачем выключили свет? — спросила Света.
— Это древняя славная традиция, — ответил Бамакабамашура через переводчика. — Представления в этом театре всегда идут в темноте. Свет только мешает получать наслаждение.
— Но это же балет!
— Ну и что?
Кроме музыки со сцены слышны и другие звуки. Приглушенная ругань. Шум ударов и падений. Из-за темноты балерины то и дело спотыкаются, натыкаются друг на друга и на предметы. Вот раздался дикий грохот — одна из девушек прыгнула не в ту сторону, шлепнувшись в оркестровую яму.
— Заезжая труппа, — равнодушно прокомментировал Бамакабамашура. — Первый раз здесь выступают. Еще не привыкли танцевать в нашем театре.
Света растерянно покачала головой. Из темноты проступило широкое отцовское лицо — телохранитель Валера прихватил карманный фонарик.
— Перейдем к делу, — потребовал Бамакабамашура, нимало не интересуясь происходящим на сцене. — Мне рассказали о вашем корабле. Это правда, что ему нет дела до ветров и течений?
— Чистая правда, — хмыкнул Колобков, светя своему визави в лицо фонариком. — А тебе это зачем, хиппарь?
Чертанов привычно осуществлял синхронный перевод. Разумеется, благоразумно смягчая некоторые выражения. Шеф не особо привык следить за языком.
— И ваш корабль может проплыть против сильного течения, даже если ветер дует навстречу?
— А ты что, с первого раза не понял?
— И может обогнуть опасные рифы?
— Само собой.
— В таком случае солнце осветило нас с тобой.
— Это ты чего сейчас сказал? — не понял Колобков.
— Я имею в виду, что мы можем помочь друг другу. Вам нужен Тур Ганикт? Я знаю, как его найти. Но я хочу кое-что в обмен.
— «Чайку» не отдам! — вспылил Колобков. — Вы меня уже забодали своей наглостью, папуасы хреновы! Я вам что, колхозник?! Вот так возьму и отдам яхту за здорово живешь?!
— Мне не нужен твой корабль, — сухо ответил Бамакабашура, когда ему перевели гневные вопли Колобкова. — Мне только нужно, чтобы ты доставил меня на один остров.
— Что еще за остров?
— Остров, добраться на который можно только на таком корабле, как у тебя. Он лежит в середине сильного течения и окружен кольцом рифов. Подойти к берегу на веслах или парусах чрезвычайно сложно, а еще сложнее потом вернуться. Этот остров недалеко, я отниму у тебя всего несколько дней.
— А… Вот оно, значит, как… А зачем? Чего тебе на том острове?
— Тебя это не касается.
— Сокровище небось ищешь? — расплылся в улыбке Колобков.
— Как ты узнал?! — отшатнулся Бамакабамашура. В глазах появился бешеный блеск. — Кто тебе рассказал?!
Колобков откинулся на диванчике и залился веселым смехом. Он ткнул наугад, но попал прямо в точку. Хотя угадать было не так уж трудно — ну в самом деле, зачем еще может понадобиться искать дорогу к подобному острову? Сокровище — не единственный возможный вариант, но наиболее вероятный.
Хотя угадать было не так уж трудно — ну в самом деле, зачем еще может понадобиться искать дорогу к подобному острову? Сокровище — не единственный возможный вариант, но наиболее вероятный.
Когда Бамакабамашура сказал, что хочет кое-что в обмен за свои сведения, у Колобкова тут же промелькнула мысль ничего не платить. Просто дать отмашку Валере и выбить из этого зеленоволосого всю информацию. Нет, Колобков привык вести дела честно… но всегда недолюбливал наглую гопоту. Тех, кто жаждет получить много всего и задаром.