— Шу-саааааааа!.. — проревел командир ара-ми-ллаадцев, резко взмахивая рукой.
Тысячи тетив запели комариным звоном. Тысячи стрел со свистом устремились в воздух. Дабумбалы торжествующе заревели, предвкушая быструю победу…
…и тут же смолкли. Стрелы вонзились в землю. Все до единой. В цель не попала ни одна. Все хумахи как стояли, так и остались стоять.
Дабумбалы пораженно загудели, рассматривая неподвижную линию вооруженных грызунов. Конечно, они особо и не целились — когда столько мишеней, мудрено не попасть хоть куда-нибудь. Конечно, многие стрелы должны были пройти мимо.
Но чтобы все?!
— Так, испытание в боевых условиях мазь прошла… — удовлетворенно пробормотал Колобков, на всякий случай нанося на кожу дополнительный слой маджи-маджи. — Теперь что?
— Теперь мы ждем второго залпа, — ответил Кетшан.
Он как в воду глядел. Справившись с первым удивлением, командир ара-ми-ллаадцев яростно закричал, командуя второй залп. Снова тысячи стрел понеслись прямо к хумахам. На сей раз лучники долго и тщательно целились, проводя поправку на ветер, выбирая самые заметные мишени.
На Колобкова нацелились по меньшей мере сто человек.
И снова — ни единого попадания. Многие стрелы прошли буквально на волосок — но ни у кого не осталось даже прорех на одежде.
— Что дальше? — спросил Колобков.
— Думаю, теперь они выстрелят еще раз, — предположил Кетшан. — Но после этого окончательно поймут, что это бесполезно.
И он снова оказался прав. В третий уже раз ара-ми-ллаадцы осыпали хумахов градом стрел — и все с тем же результатом.
Луки начали опускаться. Растерянные Дабумбалы принялись переглядываться друг с другом, озираться на командиров. Но те и сами оказались выбитыми из колеи.
Скрипнуло колесо передней колесницы. Один из воинов перехватил покрепче копье. Другой вытянул из-за пояса тяжелую деревянную палицу.
— Что насчет копий? — осведомился Колобков. — Они их метать не будут?
— Не будут. В Ара-ми-Ллааде копья и палицы используют в ближнем бою, луки — в дальнем. Не исключено, конечно, что именно сегодня они решат попробовать новый стиль, но я бы на это не поставил.
Дабумбалы недолго пребывали в нерешительности. Кто-то из командиров издал громкий возглас. Заревели боевые трубы.
Заревели боевые трубы. Возничие с силой хлестнули поводьями, понукая форораков — огромные хищные птицы зло заклекотали, устремляясь вперед.
Старейшина Кетшан резко взмахнул лапкой. Хумахи перехватили копья наперевес и ринулись навстречу вздымающим пыль колесницам. Колобков засуетился, понукая Рикардо, но тот проявил неожиданное упрямство. Лезть в эту кашу показалось гигантскому хомяку неудачной мыслью.
Что же до остальных землян, то они вообще замешкались где-то позади. Чертанов благоразумно прикинулся ветошью, Гена с Валерой встали по обе стороны Рикардо с пистолетами наперевес. Гюнтер Грюнлау тоже решил пока что не лезть на рожон.
Тем более, что ему поручили приглядывать за секретным оружием — тремя мудрецами. Колобков велел их выпустить, если положение слишком осложнится. Сразу бросать их в бой не стоит — очень уж рискованное оружие. Мало ли чего они надумают колдануть? Вдруг что-нибудь такое, что ударит и по врагам, и по своим? С них станется.
Боевые колесницы и хумахи все больше сближаются. Дабумбалы уже свесились с бортов, выцеливая копьями многочисленные живые мишени. Форораки перебирают голенастыми лапами с частотой велосипедных спиц. А вот хумахи бегут как-то лениво, словно на прогулке…
— Стоим! — вдруг воскликнул старейшина Кетшан, вздымая хвост кверху.
Хумахи резко замедлили ход, а потом и вовсе остановились в какой-то полусотне метров от надвигающейся стены колесниц.
— Бежим! — приказал Кетшан, первым подавая пример.
Войско Малого Кхагхоста мгновенно развернулось и помчалось в противоположную сторону. Вслед им устремились возмущенные вопли Дабумбалов. Возничие принялись бешено подстегивать форораков, мча быстрее, быстрее, еще быстрее…
И это стало их фатальной ошибкой. Несясь на предельной скорости, они не обратили внимания на довольно подозрительные рытвины и холмики, в изобилии разбросанные по полю. А через несколько секунд земля под ногами разверзлась, принимая в себя несколько сотен передних колесниц.
За ночь хумахи вырыли на поле сложную систему «волчьих ям». Слой земли, оставшийся сверху, без труда удерживал легоньких грызунов, но мгновенно рухнул, когда по нему двинулся строй тяжелых боевых колесниц.
Ара-ми-ллаадцы в мгновение ока лишились доброй четверти войска. Правда, ямы хумахов оказались не слишком глубокими — почти все провалившиеся отделались испугом и легкими ушибами. Некоторые получили вывихи или переломы.
Но погибших — ни одного.
Зато теперь между армиями возник ров, кишащий людьми, колесницами и форораками. Последнее оказалось самым худшим — испугавшись, боевые птицы немедленно принялись атаковать всех в пределах досягаемости. Воздух наполнился болезненными криками и руганью возничих, пытающихся усмирить взбунтовавшихся птиц.
А хумахи между тем не теряли времени даром. Легкие, проворные, они ринулись через ров, без труда огибая шевелящиеся людские клубки и выскакивая на другой стороне — прямо перед ошарашенными Дабумбалами.