Швартовка прошла без сучка без задоринки. Никаких бюрократических сложностей, как в Юберии. «Чайка» подошла к свободному причалу, Гена швырнул какому-то докеру швартовный трос. Тот сноровисто закрутил его вокруг кнехта и осклабился, ловя монету огромной ладонью.
Сразу видно, что понятие «местное население» для Порт-Вариуса — что-то отвлеченное. В этом городе нет собственного народа или племени. Есть жуткая каша, разносортица рас и национальностей. Порт кишмя кишит корабельщиками со всех концов архипелага.
Правда, все — черные. Но все равно очень разные. Высокие, худощавые, узколицые, относительно светлокожие, с волнистыми волосами и тонкими губами — юберийцы. Коренастые, плосколицые, с чуть желтоватой кожей, курчавыми волосами и почти монголоидным разрезом глаз — эспелдаки. Низкорослые, с очень темной кожей, толстыми губами, широким носом и низким лбом — машикавцы, шкерибцы, юту-файцы, ака-палитарцы и прочие южане. Массивные, широколицые, с покатым лбом и мощным надбровьем — аборигены с близлежащих островов.
А еще в Порт-Вариусе множество нелюдей. Особенно часты прямоходящие ящеры, похожие на маленьких игуанодонов о двух головах и с почти человеческими руками. Их страна, которую люди называют Царством Двухголовых, лежит совсем рядом. Всего пятьсот километров к востоку.
Стуча палкой по трапу, Колобков спустился на причал. Приставил ладонь ко лбу и окинул шумящий порт хозяйским взглядом. Задумчиво прищурился и спросил у спускающегося следом Грюнлау:
— Гюнтер, что у нас есть?
— Икра. Шелк. Шерсть. Табак. Пергамент. Немного жемчуг. Немного янтарь.
— Ага. Так, значит… Серега, ком цу мир. Будешь при мне толмачить. Эй, пацанва!.. Пацанва!.. Серега, созывай их, чего стоишь?
Через посредничество Чертанова Колобков в кратчайшие сроки завербовал себе в курьеры дюжину портовых мальчишек. Те внимательно выслушали инструкции и порскнули в разные стороны — доводить до сведения Порт-Вариуса, что приехал белокожий купец из дальних краев.
Довольно быстро начали подтягиваться заинтересованные лица. Прежде всего — мелкие перекупщики, именуемые здесь «комарами». Привыкшие иметь дело с пиратами, они налетают на всякий корабль жужжащим роем, скупая содержимое трюмов за бесценок. Наживаются на тех, кто торопится скинуть добычу побыстрее и убраться.
Однако этих Колобков и Грюнлау спровадили, как только услышали предложенные цены. Гроши, сущие гроши. Вчетверо, а то и впятеро меньше себестоимости — просто курам на смех.
Серьезные клиенты появились немного позже. Теперь в воздухе зазвучали уже правильные цены. Юберийские шелка и табак пользуются в Порт-Вариусе хорошим спросом. Двухголовые выложили приличные деньги за икру. Пергамент удалось пристроить соседу-купцу, направляющемуся в Ваннвайг.
Еще не разгрузив трюм полностью, Колобков принялся вновь его нагружать. Порт-Вариус — просто кладезь различных товаров со всего света. Правда, и цены здесь повыше, чем в других местах — будучи городом-перекрестком, Порт-Вариус почти ничего не производит сам. Все привозное.
Однако несколько исключений из этого правила есть. Например, «самозатачивающиеся» ножи. Довольно простой принцип — на стальную полосу с обеих сторон навариваются полосы из мягкого железа. При работе они стачиваются, а более твердая сталь играет роль режущего компонента. Ничего особенного, но во всем архипелаге производить такие умеют только в Порт-Вариусе. Соответственно, на других островах изделие пользуется неослабевающим спросом.
Колобков, конечно же, не упустил возможности взять партию. Хотя и не очень большую. Дальнейший маршрут проходит мимо Истании в Малый Кхагхост — а ни там, ни там нет крупного рынка сбыта. «Самозатачивающиеся» ножи стоят немалых денег — истанийцы и хумахи не сделают крупной кассы. Да и риск всегда присутствует — что если в порту окажется другой купец, привезший точно такие же ножи? Не годится складывать все яйца в одну корзину.
— Как, говоришь, это называется? — спросил Колобков, наливая в рюмку темно-сиреневую жидкость.
Чертанов перевел вопрос.
— Кашинг, — прозвучал гортанный выговор Двухголового.
Все зачарованно уставились на два его зоба. Эти удивительные рептилии издают звуки не ртом, как люди, а узкими горловыми прорезями. В такт речи пурпурные мешки-зобы раздуваются и опадают, играя роль мехов. Время от времени головы поворачиваются друг к другу и тихонько пофыркивают, словно что-то молча обсуждая.
Произнеся короткое слово, купец-ящер смолк. Колобков нетерпеливо покосился на Чертанова.
Колобков нетерпеливо покосился на Чертанова. Тот ответил непонимающим взглядом.
— Серега, ну ты чего? Переводи! — не выдержал Колобков.
— А что переводить? Он сказал, что это кашинг.
— Это я понял. Кашинг. Дальше что? Что это за кашинг такой?
— В русском языке такого слова нет.
— Кашинг — это напиток, — снова принялся раздувать зобы Двухголовый. Он понял, что белокожие чужаки в недоумении, и вмешался. — У людей есть похожий напиток. Люди называют свой напиток вином. Вино — это не кашинг, но похоже на кашинг. Люди пьют вино. Двухголовые пьют кашинг. Люди тоже могут пить кашинг. Людям нравится кашинг. Нравится больше, чем вино. Люди становятся веселыми, когда пьют много кашинга. Люди покупают кашинг у Двухголовых и радуются.