Хорст обиженно фыркнул и удалился из Ярилиного сна. Тут-то Ярила и проснулся. Видит — лежит он на травке, в руке свиток бумажный зажат, а рядом Уд сидит, за расквашенный нос держится.
— Ох и привидится же! — воскликнул Ярила и на ноги вскочил. — Пошли, Уд, к реке, надобно смыть сон тот проклятый проточной водой, не то исполнится в точности.
И братья к реке направились. Река была сильная, полноводная. Берега высокие, поросшие кустарником, а вода меж ними синяя-синяя. Нашли братья тропку, спустились вниз. Около воды — ласковой да теплой — тонкая полоска песчаного пляжа. Уселись на песочек, Ярила карту развернул — а там еще лист один свернутый вложен и надпись: «Усладу на долгую память».
— Будешь разворачивать? — поинтересовался Ярила.
— А то нет? — Услад развернул свиток и отшатнулся. С бумажного листа смотрела на него жена — Усоньша Виевна.
— На долгую память, — проворчал Услад. — Будто такое страшилище когда-нибудь можно забыть?!
— Что ни говори, а ты теперь с ней на всю жизнь связанный, — напомнил брату Ярила и принялся рассматривать карту.
А когда рассмотрел как следует, присвистнул — земли Латынские на другом краю света находились, рядом с горами, которые Крокодильерами зовутся. Совсем настроение у Ярилы испортилось. Встал он с песка, к воде подошел и зачерпнул полные ладони воды. И тут слышит чей-то голос:
— Отпусти меня, Ярилушка, я тебе еще пригожусь!
Ярила по сторонам посмотрел — никого. — Отпусти! — снова попросил голос. — Вот будешь яйцо Кощеево искать, то я тебе его со дна морского и достану.
— А мне яйцо Кощеево без надобности, своих хватает! — воскликнул Ярила и снова по сторонам заоглядывался.
— Чудно как-то, — проговорил Уд. — Но ты, братец, насчет яйца-то подумай — запас карман не тянет!
— Дурной ты, Услад!
— Не дурной, а на язык острый, — рассмеялся Услад.
— Зато на мозги тупой, — ответил ему Ярила, и тут завязалась бы словесная перепалка, но невидимый голос снова о себе знать дал.
— Как только скажешь: «По щучьему веленью, по моему хотенью», — так сразу… сразу… — Собеседник запнулся, будто забыл, что сказать хотел.
Но Услад не растерялся и свой вариант предложил:
— Так сразу яйцо у Кощея и отвалится!
— Склероз проклятый, — пробормотал голос, — не то что-то сказала.
— Точно, — согласился Ярила, — может, потому к нам и привязалась, что с памятью туго?
— Да нет, тут все правильно, — ответила невидимка, как из ее речи понятно стало — она была женского пола. — Отпусти меня, добрый молодец, а за это сослужу я тебе службу хорошую, подарю корыто треснутое!
— Ну во-первых, на кой мне корыто, тем более треснутое? Сама кто ты такая будешь? — спросил Ярила.
— Во-вторых, где ты? И в-третьих, почему это я тебя освободить должен?
После третьего вопроса началась натуральная истерика. Завизжала невидимка дурным голосом:
— Пейте, пейте мою кровь, сатрапы!
Ярила с Удом в недоумении переглянулись.
— Чудо какое-то чокнутое, — предположил Ярила и вспомнил, что напиться собирался, да невидимый собеседник отвлек. Поднес он горсть воды к лицу, смотрит — а в ладонях у него рыбешка маленькая мечется. Блестящая, как стеклышко.
— Ты, что ли, разговоры разговариваешь? — догадался Ярила.
— Я, — ответила рыбешка. — Рыбка я золотая.
— А зачем корыто навязать пытаешься? — полюбопытствовал Услад. — Тем более старое?
— А где я вам новое возьму?! — возмутилась рыбка, да так сильно, будто это они хотели ей всучить старое корыто. — Новое-то давным-давно старче какой-то унес. Настырный старик был. Уж чего я только не делала — и шторм устраивала, и бурю, и сети его тиной морской забивала, а все одно ходил — как на работу! И кажон день одно желание загадывал. Так я пока сообразила, что он не свои желания выпрашивает, а старухины, много времени прошло. А уж пока придумала, как их с супружницей разругать, еще больше подарков отдала. Так что у меня сейчас в том комплекте помимо старого корыта еще изба разваленная есть, также имеется нищенский титул, который на дворянское звание пришлось заменить, и прочего хлама да рухляди немерено. Выпустите, что ли? Я в долгу не останусь! — взмолилась рыбка. — А хотите, я вам печь самоходную сделаю?! Только скажите: «По щучьему веленью, по моему хотенью!» — и печка поедет!
— Да тут не печка поедет! — воскликнул Уд. — Тут крыша поедет, особенно ежели склероз твой учесть!
— Что-то ты, рыбка золотая, попутала, — дивясь такому повороту дел, проговорил Ярила. — На щуку не тянешь ни мастью, ни размерами!
— Склероз проклятый, — проворчала рыбка. — Точно, это же сестрицы моей — щуки волшебной — заклинание. Что же я должна сказать-то?
— Слушай, а желание мое сможешь выполнить? — спросил Ярила.
— Точно!!! — завопила рыбка и обрадованно заметалась в Ярилиных ладонях. — Точно, добрый молодец, выпусти, а я желание исполню, сослужу тебе службу верную!
Ярила рыбку выпустил в воду, думал — уплывет, только ее и видели, но нет. Вспучилась из реки волна, а на гребне ее рыбешка поблескивает — малек мальком.
— Ну чего желаешь?
— Сделай так, чтобы земли Латынские рядом со мной оказались! — приказал Ярила.
— Карта есть? — поинтересовалась рыбка.
— А как же! — обрадовался Ярила и расстелил на песке карту, которую старший братец, солнцеподобный Хорст, подарил.