Например, на момент нашего знакомства господин Ессе являлся авторитетным в кругах библиофилов специалистом по антикварным книгам. На этой почве я с ним и познакомился — мое расследование непосредственно касалось похищения библиотеки старинных книг. Не могу, правда, сказать, что Самуил мне сильно помог в этом расследовании. На самом деле вообще не помог. Старый мизантроп терпеть не может помогать кому-либо.
— А, это снова ты? — без особого интереса покосился на меня Самуил и вернулся к созерцанию телевизионных экранов. — Что на этот раз?
С нашей последней встречи телевизоров в комнате прибавилось, теперь их стало десять: начиная от древнего лампового монстра в деревянном корпусе и заканчивая суперсовременной плазменной панелью на стене. Все они работали одновременно, демонстрируя разные программы и бубня на разные голоса. Под этот информационный шум Самуил параллельно читал две книги и глянцевый журнал. Вокруг кресла высились неряшливые курганы из прочитанной беллетристики.
Как я догадываюсь, это главная составляющая наказания. Заключенный в ограниченном земном мире, более того, в ограниченном человеческом теле, серый ангел страдал от скуки. Он и со мной-то изволил общаться только потому, что мои метания его слегка развлекали.
— А то ты не знаешь! — буркнул я.
В присутствии Самуила я несколько теряюсь. Мне и раньше доводилось встречать достаточно могущественных личностей — да взять хоть того же Ивора. В конце концов, в моем собственном теле живет настоящая богиня, пусть ее и трудно назвать могущественной. Но ангел, когда-то имевший дело с самим Творцом, — это все-таки совсем другое дело!
А когда меня что-то смущает, я невольно становлюсь грубым. Очень неудобное свойство, когда разговариваешь с ангелом. Самуила, впрочем, моя грубость только позабавила.
— Знаю? Я знаю, что пропала маленькая вредная девчонка. Ах-ах-ах! Всем бы радоваться, ан нет, почему-то суетятся, переживают, ищут. Зачем ищут? Столько проблем ведь сразу решилось.
— Тебе не идет быть циником, — сообщил я. — Это банально. От типа с физиономией как у тебя и так никто ничего хорошего не ожидает. Тебя испортило телевидение.
— Все в этом мире банально, — отмахнулся ангел, доставая откуда-то из книжного завала бутыль коньяка и делая внушительный глоток. — Ты опять на колесах?
— Угу. Да и вообще коньяк не люблю.
— Ну и дурак. — Самуил сделал еще пару могучих глотков и спрятал бутыль. — Это единственная полезная вещь, которую научился делать род людской. Так… вернемся к теме. Чего ты хочешь?
— Узнать, где Арина сейчас.
— Вот прямо так? Хочешь узнать ответ сразу?
— Да!
— И даже не попытаешься шевелить тем, что у вас считается мозгами?
— Где Арина?
— Ты готов заглянуть в конец книги, даже не вникая в сюжет?
— Да.
— Знаешь, Ножницы, твой подопечный разочаровал меня, — презрительно скривившись, обратился Самуил к Хайше, игнорируя меня. — Мне показалось, что он понимает вкус жизни, но…
— Хватит болтать.
— Мне показалось, что он понимает вкус жизни, но…
— Хватит болтать. — Я почувствовал, что теряю терпение. — Мне действительно нравится решать загадки. И я с удовольствием предоставлю тебе возможность наблюдать, как я их решаю, — в другой ситуации. Но сейчас мне не до этих игр. Где Арина?
— Не скажу.
— Почему? — опешил я.
— А не хочу, — пожал плечами Самуил. — Почему я должен лишать себя развлечения? Ищи, ты вполне способен сам ее найти.
— Но она может погибнуть!
Самуил наконец отвлекся от своих телевизоров и посмотрел на меня. Мне показалось, что на меня смотрит пустыня, заполненная серым песком и ветром.
— Как ты думаешь, сколько людей умерло за время моей ссылки? Сколько смертей я видел? Тебя волнует смерть мухи-однодневки? Она все равно умрет к вечеру, так что же я буду переживать, если птица склюет ее в середине дня?
Я шагнул к ангелу, сжимая кулаки и…
…Улица. Точнее, переулок, в котором стоит дом, где живет Самуил.
Вот и его окна прямо передо мной. Три пестрые кошки надменными статуэтками застыли на подоконнике. И сам хозяин, покинувший ради такого случая кресло, с насмешкой разглядывающий меня.
— Нет, пожалуй, я поторопился, Ножницы. Этот экземпляр довольно забавен. Подумать только — меня впервые за… даже не помню, за сколько лет, меня попытались побить! Думаю, подобная наглость заслуживает небольшого подарка.
— Где Арина? — повторил я. Давно не чувствовал себя таким беспомощным.
— Я сказал — небольшого. Даже двух. Первый: я скажу тебе, что Арина пока жива. И ей пока ничего не грозит. Второй: обещаю тебе, что, если за ближайшие четыре дня ты ее не найдешь, я дам тебе подсказку.
Я молча повернулся к мотоциклу и надел шлем.
— Эй, муха, — окликнул меня из окна ангел. — Что ты собираешься делать?
— Пока не знаю, — проворчал я под нос, но Самуил меня каким-то образом услышал.
— Когда не знаешь, что делать, лучше ничего не делать. Иначе ситуация может стать гораздо хуже — твоими собственными стараниями!
— Да пошел ты! — выругался я и бросил сцепление. «Драга» взвыла и рванула с места, распугивая законопослушных автомобилистов.
Впрочем, уже стоя у первого светофора, я перестал беситься. Мотоцикл меня вообще быстро успокаивает. Надо признать, что с паршивого ангела хоть пуха клок да удалось содрать — можно быть уверенным, что Арина жива и минимум четыре дня на поиски у меня есть.