Глава 3
МЕЖДУ ДЬЯВОЛОМ И ЧЕРТОМ
Отсюда, из широкого окна несостоявшегося Дома культуры, село
просматривалось отлично; правда, оно тонуло во мраке, лишь кое-где
светили редкие окна, за которыми протекала чужая, непонятная,
марсианская жизнь.
Минарет довольно красиво вырисовывался на фоне звездного
неба, что, впрочем, с циничной армейской точки зрения, делало его
хорошим ориентиром для самых разных надобностей.
Как в любой
обычной деревне, то там, то здесь лениво побрехивали собаки. А
иногда начинали гавкать по-другому — протяженно, целеустремленно,
работали по конкретным объектам, говоря профессиональным языком.
Ясно было, что это болтаются по улицам местные патрули.
Все долетавшие звуки были насквозь гражданскими, мирными.
Пробормотав под нос что-то нечленораздельное, майор перешел в
другую комнату, оборудованную под примитивный штаб, единственное
окно надежно занавешано раздобытым здесь брезентом, на полу горит
тусклый фонарь.
Он присел на корточки рядом с Токаревым и Самедом, еще раз
присмотрелся к карте. В общем, ничего особенно сложного. Отойти от
села километра на три примерно половину пути по равнине, а
остальное отмахать по предгорьям. Выйти в условленную точку,
получить донесение — неизвестно заранее, будет ли на сей раз оно
устным или письменной шифровкой — и вернуться по тому же маршруту.
Всего делов. Однако сколько народу свернуло себе шеи даже на
значительно менее сложных маршрутах…
— Да не вертись ты так, — сказал Токарев. — Не первый раз. И
место знакомое.
— Сплюнь через левое плечо.
— Плюю каждый раз, аккуратно. Самед тоже, по-своему…
Самед, блеснув в полумраке великолепными зубами, нараспев
продекламировал:
— Аузу биллахи миншайтан ир-радюим…
— Это как? — хмуро спросил майор.
— Заклинательные слова против Иблиса, то есть шайтана.
«Прибегая к Аллаху за помощью от шайтана, побиваемого камнями», —
охотно пояснил Самед. — Говорят, помогает.
— Вы еще Айболита разбудите, — сказал майор. — Он вам что-
нибудь по-монгольски добавит. Однако пора бы проводнику…
— Чу! Слышно движенье…
Майор выглянул в дверной проем. И точно: снаружи послышалась
тихая перекличка:
— Семь!
— Одиннадцать!
Все верно, шли свои: пароль был примитивный, но надежный —
еще с афганских времен, арифметический.
Михалыч вошел первым, остановился в стороне. Майор взял
фонарь с пола, высоко поднял, освещая лицо второго.
Тот стоял спокойно — в камуфляжной куртке, с коротким
автоматом под полой, ростом не уступавший майору, — только глаза
чуть сузил от бьющего в лицо света.
Произнес без выражения:
— Здорово, командир.
— Здравствуй, лейтенант, коли не шутишь, — сказал майор.
— Был лейтенант…
— А потом?
— А потом слишком многое развалилось… Начиная с одного-
единственного захолустного танкового полка и кончая… — он махнул
рукой. — К чему нам, командир, вечер воспоминаний? У нас работа,
пора идти… Время поджимает. Вас предупредили насчет условий?
Твои за мной идут только до горушки и там остаются ждать. Не хочу
я таскать по тропкам целую орду…
— Резонно, — сказал майор, пытливо в него всматриваясь.
А что тут, собственно, можно было определить за считанные
минуты, в какие глубины сознания проникнуть? Человек как человек,
неразговорчив разве что. Не выглядит ни моложе, ни старше своих
лет, полное соответствие возрасту, усы аккуратно подстрижены, в
глазах некая отрешенность, но это выражение глаз здесь слишком
часто встречается и никого уже давно не удивляет.
Не выглядит ни моложе, ни старше своих
лет, полное соответствие возрасту, усы аккуратно подстрижены, в
глазах некая отрешенность, но это выражение глаз здесь слишком
часто встречается и никого уже давно не удивляет…
— Местные за вами не ходят, Абалиев? — поинтересовался майор.
— Восток — дело тонкое, командир. Всех деревенских будней вам
все равно не понять. Ходят-не ходят… Какая разница? Главное,
чтобы то, что ты делаешь, никому не мешало. Тогда и не будет
ничего, то есть никто никому мешать не станет… Ну, двинулись?
Токарев с Самедом направились к выходу. Майор смотрел им
вслед, как будто это могло чему-то помочь и что-то изменить, пока
вся троица, миновав Краба, не растворилась в темноте.
Потом вышел наружу. Краб сидел на удобном штабельке
слежавшегося кирпича, примостив рядом автомат. В окрестностях
ничегошеньки не изменилось — все так же побрехивали собаки,
временами яростным гавканьем отмечая перемещение по деревне
невидимых отсюда патрулей. Звезд над головой было несчитанно — как
всегда вдали от городов.
— Курловский с Сережей аккуратненько пошли следом, — сообщил
Краб. — Вокруг вроде бы не было постороннего шевеления.
— А им и нет нужды дышать в затылок, — поразмыслив, заключил
майор. — Они окрестности знают лучше нас. Проще засесть на
ключевых точках в отдалении, там, где заведомо мимо не пройдешь.
— До сих пор ведь не мешали?
— Да не мешали вроде… Зачем ему рюкзачок, интересно?
— Этому Ястребу?
— Ага. Заметил?
— Что же тут незаметного? — пожал плечами Краб. — Хороший
рюкзачок, с пропиткой, определенно пустой. Мало ли… Вряд ли он
только на оперов работает, здесь еще и что-то другое
подмешивается: Восток, как неоднократно поминалось — дело
тонкое…
— Майор! — тихо позвали сзади, из дома.
— Ну ладно, зри тут в оба… — кивнул майор и направился в
«штаб», пройдя для этого через большую комнату, где подремывали
все, свободные от конкретных поручений, один Костя, дневальный,
сидел у окна в настороженной позе.
— Что?
— Была передача, Влад, — сказал Слава, поднимаясь с корточек
от одного из своих секретных ящиков, подмигивавшего тремя
разноцветными огоньками, временами загадочно потрескивавшего и
попискивавшего. — Портативная рация без скрэмблера, совсем близко,
не далее километра.
— И?
— Ответила примерно такая же, но находившаяся чуть подальше —
километра полтора-два. Мункар — он ближе — вызывал Накира — тот,
соответственно, дальше.
Установили связь, потом Мункар сказал, что свои дела сделал.
Попрощался и попросил не запороть своей части дела.
— Именно в такой последовательности, а не наоборот?
— Вот то-то, что — ага. Так и сказал: «Прощай, Накир». И
только потом попросил не запороть… Интересная передачка, а? Чего-
то в ней как бы…
— Пока только явствует, что на обычную перекличку патрулей не
похоже…
— А я ничего другого и не утверждаю…
— Ладно, слушай дальше, — распорядился майор.
Поднес левую руку к глазам — через час с небольшим начнется
рассвет.