Толя…
— Да вот такие мы, знаешь ли, — ворчал Костя, принимая от
него налитый до краев бокал. — Практические…
— Может, помиритесь, друзья мои? непринужденно предложил
Джинн, глядя на них со Скляром.
— А я с ним и не ссорился, — недружелюбным тоном сказал
Костя, глядя на «пана сотника» исподлобья. — Просто высказал, что
на душе наболело. Говорю же, не люблю поганых странностей…
— Толя…
— Молчу, — сказал Костя, приглядывая среди застольного обилия
подходящую закуску. — Готов даже его салом в шоколаде попотчевать,
честное слово…
Глава 3
О ПРАКТИЧЕСКОЙ ПОЛЬЗЕ ДЕТЕКТИВНЫХ РОМАНОВ
— Я вот все не могу понять — вы чеченец или кто? жалобно
протянула очаровательная Лиза, сидевшая с ногами в кресле, так,
что юбка уже давно смотрелась чисто символической.
— А что, на чеченца не похож? — спросил Сергей лениво, встал
и старательно наполнил опустевшие бокалы.
Вот это как раз походило на шпионские фильмы в транскрипции
славного Голливуда: уютная комнатка в старинном особнячке, даже с
камином, хотя и бездействовавшим последние полсотни лет,
очаровательная юная дама, уже откровенно хмельная, вино в широких
бокалах… По сравнению с теми немудреными декорациями, в которых
он обычно работал последние пять лет, — сущий рай. Эдем, по-
научному. Навязывал контакты там, в кабачке, из чистого мужского
автоматизма, а вот поди ж ты, что-то сдвинулось, когда всей
компанией вернулись в особняк, к себе в комнату пригласила,
правда, будущее оставалось насквозь укутано туманом.
— Не похожи.
— А вы их много видели?
— Да насмотрелась, — сказала Лиза уверенно. — Я — репортер
mnbncn стиля, одинокая сорвиголова без престижной «крыши» в виде
какого-нибудь там ОРТ.
Кошка, которая гуляет сама по себе.
Вообще-то, он ей верил — судя по нескольким репликам, по иным
ответам, на которые ее Сергей искусно навел, она и в самом деле
побывала в Чечне, бродя отнюдь не туристскими тропами. Есть
нюансы, по которым человек понимающий легко определит, что за
душой у его собеседника — книжные знания или собственный реальный
опыт…
— Правильно угадали, Лиза, — сказал он беззаботно. — Конечно,
не чеченец.
Чудымбердынец.
— А это еще что за зверь?
— Это не зверь, а представитель очень маленького, но страшно
гордого народа. Нас, чудымбердынцев, всего-то двести человек.
Живем… ну, если не доехать километров полсотни до Дагестана и
взять правее, то там в аккурат будем мы. На два лаптя правее
солнышка.
— Издеваетесь?
— Ничуть. Целых два аула. Один — Чудым, а второй — Бердым. Я
как раз из Бердыма. У нас — старшая ветвь, а в Чулыме — младшая,
хотя они и притворяются, будто все с давних пор обстоит как раз
наоборот… У нас даже своя письменность есть, происшедшая
прямиком от древнегреческой.
— Не обманете, — убежденно сказала Лиза, медленно потягивая
очень даже неплохое вино из Джинновых запасов. — Я знаю, конечно,
что в Дагестане в каждом ауле сплошь и рядом свой народ, со своим
языком, но все равно.
.. Совершенно славянская физиономия.
— Это плохо?
— Отнюдь. А то чудымбердынцев каких-то придумали…
— Ну, не хочется мне, Лизочка, выступать перед вами насквозь
прозаическим славянином, — сказал Сергей с ухмылкой. — Хочу быть
гордым джигитом с непроизносимым названием. С кынжялом, четырьмя
женами и кабардинским скакуном…
— А вы, правда, кто?
— Человек божий, обшит кожей. Не надо так напрямую ставить
вопрос, Лизочка, а то я в вас заподозрю агентессу КГБ.
— Его ж уже давно нет, КГБ.
— Шшуку съели, а зубы остались. Слыхали такую народную
мудрость?
— Ох, какой вы у нас загадочный…
— Какой есть, — пожал он плечами с простецкой улыбкой.
— Нет, правда, расскажите что-нибудь интересное. Я
журналистка, у меня хлеб такой… Вы что, оттуда?
— Откуда?
— Из Чечни.
— А что, похоже?
— Похоже, знаете ли, — сказала Лиза, загадочно улыбаясь. —
Есть у вас что-то такое в движениях, в облике… Насмотрелась.
«Глазастая ты, однако», — с неудовольствием подумал он. В
самом деле, последний раз в Чечню его носило не далее чем три
недели назад — почти вчера.
Положительно, непростая девочка, очень уж наблюдательная, что
за сегодняшний вечер доказала не одним метким суждением и не
двумя…
— Давайте, Лиза, обо всем этом забудем, — сказал он,
прикончив свой бокал. — И так себя чувствуешь, словно…
— Космонавт, а? — прищурилась Лиза. — Словно с другой планеты
вернулись на грешную Землю с большой буквы.
Сергей молча кивнул. Ох, как эта неглупая девочка была права,
m`qjbng| права. Дело даже не в ландшафте — что в нем такого
инопланетного? — а в тамошних гуманоидах…
Он вспомнил, как лежал раненый на обочине, на жесткой,
пыльной земле.
Ничего из ряда вон выходящего тогда не произошло, да и не бой
это был вовсе просто-напросто отряд душков накрыл огнем из засады
несколько груженных сугубо гражданской кладью КамАЗов, которые они
тогда прикрывали, накрыл огнем и ушел.
Так вот, на дорогу шустренько хлынули местные, здешние,
вполне мирные, из близкой деревни. И, горласто перекликаясь на
своем непонятном наречии, шустренько принялись таскать из кузовов
муку, тушенку и керосин, совершенно не обращая ни малейшего
внимания на стоны раненых, просивших воды, бинта, вообще помощи.
Он на всю жизнь запомнил, как через него хозяйственно, деловито
перешагнул чернявый дядек, прущий сразу два ящика тушенки, —
словно через случайное бревнышко. И все это вовсе не значило, что
местные были злые, жестокие, бесчувственные и бессердечные. Они
попросту были другие. Как инопланетяне. Со своей, другой житейской
логикой и образом мыслей. На дороге оказались бесхозные грузовики
с массой крайне необходимых в порядочном крестьянском хозяйстве
мешков, коробок, канистр и ящиков, и эти дары Аллаха следовало
срочно перетаскать на подворья, пока не нагрянула досадная помеха
в виде военной техники. Вот и весь расклад. А стонущие,
окровавленные люди в военной форме в эти хозяйственные хлопоты
просто-напросто не вписывались, их как бы и не было в том мире, а
потому ранеными можно было пренебречь, как пренебрегают тучками на
небе и колодой на дороге.