— Лицо
прикройте!
Это было правильно — посторонних в ближайших окрестностях
вроде бы не наблюдалось, а с личным составом блокпоста в самом
скором времени поговорят по душам серьезные люди, смогут убедить,
что все случившееся привиделось в кошмаре, — но все равно, чем
меньше народу запомнит хоть какие-то детали, тем лучше…
Оказавшийся ближе всех Курловский подобрал какую-то вонявшую
соляркой дерюгу и быстренько прикрыл ею верхнюю часть туловища
бывшего десантника, столь неожиданно завершившего запутанную
жизненную стежку. «Добрый камуфляжик пропал», — мелькнуло у него в
голове.
А потом он с величайшей досадой подумал, что Скляр, сволочь
такая, ухитрился, с точки зрения понимающего человека, соскочить
предельно красиво.
Это было неправильно, но ничего тут не поделаешь.
Великолепная поганцу выпала смерть — не в пенсионной дряхлости на
jnije санатория, не в плену под ножом привыкшего ко всему на свете
бородача, не на тюремных нарах. «Ах ты, боже мой, какая смерть,
себе бы такую, — думал капитан Курловский, — бежишь с оружием в
руке, исполненный бешеных надежд, что все обойдется, уцелеешь,
выживешь, вырвешься, еще поживешь, одержишь верх и выиграешь,
азарт и надежда кипят в крови, вытеснив все остальные эмоции и
чувства, тут ударяет что-то, вовсе даже не больно, — и все гаснет,
или как там оно происходит…»
Он даже головой покрутил от досады: не по чину смерть, ах,
как красиво ушел, выблядок…
…С утра над Ханкалой наблюдалась небывалая активность
вертолетов, «крокодилы» выписывали загадочные круги, то улетали
куда-то, то прилетали, носились вдоль железной дороги, садились,
поднимая тучи пыли.
С минуты на минуту ожидался Путин — в честь чего где-то в
полукилометре отсюда уже давненько стоял на построении триста
тридцать первый десантный полк, а по «железке» уже раза три
проехал взад-вперед «бронепоезд» — если отбросить высокопарные
метафоры, всего-навсего состав из парочки вагонов и двух открытых
площадок, на которых разместились спаренные зенитные установки,
весьма даже ловкие и в работе по наземным целям.
Их, правда, вся эта торжественная суета никак не касалась, и
они сидели на лавочках вокруг набитого окурками ржавого бидона,
лениво провожая взглядами вышедший в очередной рейс «бронепоезд».
Ближайшее будущее просчитывалось довольно легко — буквально
полчаса назад четырех человек послали на грузовике за грузом,
прилетевшим с попутной «коровой». Груз состоял из полудюжины
стандартных деревянных ящиков, крашенных в защитный цвет, но
человеку понимающему параметры ящиков и скупые буквенноцифровые
обозначения на стенках сказали даже слишком много. Можно заранее
сделать кое-какие выводы. примерно прикинуть, что готовится.
Вслух об этом не говорилось, но каждый знал, что в таких вот
ситуациях обязательно присутствует препоганая вещь под сухим
канцелярским названием «неизбежный процент потерь». Такова се ля
ви. Неизбежность, знаете ли. Остается лишь надеяться, что лично ты
в этот процент не попадешь…
Привезли ящики, перенесли в вагон. В ходе сей процедуры и
остальные, понятное дело, рассмотрели прибывший багаж, сделали те
же выводы.
В час дня майор Влад распорядился начать сборы.
В половине второго подкатил запыленный «уазик» и без шума и
помпы объявился генерал Евгеньев, начальник спецназа ФСБ, ходячий
кладезь бесценной информации для авторов приключенческих романов —
увы, и не подозревавших о его существовании.
В половине второго подкатил запыленный «уазик» и без шума и
помпы объявился генерал Евгеньев, начальник спецназа ФСБ, ходячий
кладезь бесценной информации для авторов приключенческих романов —
увы, и не подозревавших о его существовании. Однако поскольку наша
жизнь состоит из парадоксов, одного из самых засекреченных
генералов страны она, страна наша необъятная, совсем недавно могла
лицезреть на экране телевизоров. И лицезрела. Вот только один из
миллиона зрителей мог бы Евгеньева опознать. Остальные ничего и не
поняли вокруг Путина хватало людей в камуфляже, такова уж выдалась
поездочка, определить, кто они там такие, человеку непосвященному
ни за что не удалось бы.
И задержавшийся на экране на целых четырнадцать секунд
генерал Евгеньев, невысокий, поджарый, похожий на индейца, так и
остался для зрителя еще одним непонятным мужиком в пятнистом,
отчего-то оказавшимся в непосредственной близости от и. о.
президента… Камуфляж, следует признать, вещь удобная — ни эполет
тебе, ни лампасов, поди пойми…
Никаких особых декораций и удобств суперсекретное совещание
не потребовало, поскольку началось в самом обычном отсеке
поставленного на долгую стоянку плацкартного вагона. В конце-то
jnmvnb, у Кутузова в Филях было куда меньше комфорта — если верить
живописцам, еще и кошка какая-то под ногами у людей в густых
эполетах вертелась в той самой крестьянской избе, наверняка ведь
мяукала, зараза, отвлекала…
— Общая ситуация… — сказал Евгеньев, бросив взгляд на
удобно разложенную карту. — Джинн болтается со всем своим табором
примерно в этих пределах: квадрат пятьдесят на пятьдесят кэмэ.
Насколько известно, отряд разбит на три мобильные группы: большая
часть, меньшая часть. Джинн с небольшим количеством охраны и
штабистов. Предупреждая вопросы — Каюм в третьей. Кое-какая
информация поступает, но скупо, агентурным каналом, а это, как вы
понимаете, — нерегулярно и полного объема не дает… Радиообмен
сведен до минимума.
Майор кивнул — он это и сам знал, собственно. Он только
сказал:
— Я так понимаю, у Каюма завелся кто-то внутри? Он и ходит на
«почтовый ящик»? Самому было бы рискованно…
— Да, он там, внутри, кого-то вербанул. Судя по донесениям
«почтового ящика», лицо славянской национальности. Надо полагать,
лицо задумало соскочить и оказалось достаточно умным, чтобы
сообразить: для этого следует заранее выслужиться. Хотя другие
версии возможны, конечно… Ну, это не главное.
Главное у нас будет совершенно другое. Накопилось слишком
много косвенного материала, чтобы с большой долей вероятности
сделать вывод: Джинн готовит некую акцию. И, учитывая
специфическую суть нашего друга и его не менее специфические
интересы, можно предполагать, что это не простое нападение на
какую-то колонну или гарнизон. Джинн по сущности своей не боевик,
он топает по политике.
Финансы, политическая разведка, идеология и прочие прелести.
А отсюда вытекает, что задачи у него в первую очередь не военные.
Наверняка не военные. Отсюда автоматически следует, что обычная
войсковая операция — предприятие чересчур опрометчивое. Можно,
конечно, согнать изрядные силы, блокировать район, методично
выдавить в подходящую для окончательного разгрома точку… Но это,
как вы понимаете, не метод, не наш метод. Нам он нужен живым —
чтобы знать, что именно готовится. Какая-то конкретная акция
такого плана тем и плоха, что чисто физическое уничтожение
фигуранта ничего не дает.