— Давай, Антоха-а-ааа! — резво стартуя от центра, заорал во всю глотку Вовка.
Трибуны в едином порыве вскочили на ноги.
Кульминация!
Коротко разбежавшись, Лис со всей силы приложился к мячу. Не обращая внимания на хрустнувшее колено, срывая горло, закричал вслед спортивному снаряду. Лети, родной, лети!
— Золотой! — ошеломленно выдохнула стотысячная арена.
— Тошка, ты гений! — где-то далеко в толпе всхлипнула Леся, до боли сжав кулачки.
Отсудивший не один финал лысый арбитр открыл в изумлении рот: он видел не раз как мячи меняют цвет, но о золотом умалчивали даже легенды.
— Падаем, пацаны! — набирая скорость, Вовка резко взмахнул рукой.
Шой Та рухнул на четвереньки. В метре от него, уперев руки в колени, изогнулся коромыслом Ал-Шот. Маг-наставник «Королевского клуба» застыл в оцепенении с отвисшей челюстью — пробежавшись по спинам стражников, грозный капитан соперника взмыл над непроходимой защитой.
Маг-наставник «Королевского клуба» застыл в оцепенении с отвисшей челюстью — пробежавшись по спинам стражников, грозный капитан соперника взмыл над непроходимой защитой.
«Вертушка», классическая «вертушка». Красивая, эффектная и практически бесполезная в уличной драке. Но здесь она сработала, как надо! Извернувшись в немыслимом пируэте, Вовка подъемом стопы ударил по стремительно летящему мячу. Вратарь противника, уже изготовившийся к прыжку, лишь бессильно дернулся, провожая тоскливым взглядом изменивший направление полета бол.
— Бесцветный! — ахнули трибуны, всколыхнувшись волнами безудержного восторга. — Вы когда-нибудь видели бесцветный бол?!
Хрустально-прозрачный мяч, прорвав сетку ворот, в мгновенье ока скрылся за горизонтом.
— Вокка, ты бесподобен! — где-то далеко в толпе княжна Яна смахнула счастливую слезинку. — И попробуй теперь отвертеться он венчания!
* * *
До места добирались не щадя взмыленных скакунов. Три Луны плыли в последнем аккорде небесного вальса, и времени оставалось в обрез. На поляну, заросшую папоротником, прискакали далеко за полночь. Лис, первым соскочив с лошади, с интересом огляделся вокруг: окружающий лес казался смутно знакомыми, где-то здесь неподалеку он вышел из пещеры.
— Ну что, народ, давайте прощаться? — за показным весельем Вовка попытался скрыть неизвестно откуда взявшуюся грусть: щемящую, рвущую душу на мелкие кусочки. Привык он к этому миру, себя не обманешь. — Антоха, ты не передумал? Сам знаешь, дома и травка зеленее и девки моложе.
Неуклюжая хохма холодной росой повисла в ночном воздухе.
— Он со мной остается, — прильнув к плечу возлюбленного, Леся сердито сверкнула глазами. — Хватит его уговаривать, у него своя голова есть.
— Может быть, ты все же останешься? — смущено спросил Лис, наверное уже в десятый раз. — Что ты там забыл, в том мире?
— Мы по пельмешкам соскучились, и борщ нам по ночам снится, — не удержалась от шпильки ехидная драконица. — И замуж не хотим, мы еще маленькие… Потому и бежим без оглядки в родные края.
Гневно покосившись на нее, Яна обняла Вовку за шею и надолго приникла к губам.
— Ты вернешься, я знаю, — без особой уверенности прошептала она. — И помни — я буду тебя ждать.
— Хватит сырость разводить, путь неблизкий, надо поспешить, — озабочено почесав в затылке, лесовик вытащил небольшой клубок. — Как взойдете на тропу, бросишь перед собой — он дорожку покажет, не заплутаете.
— Ты же с нами собирался, брат-леший? — удивился Вовка.
— Я вас догоню, — уклонился от прямого ответа лесной владыка и, хлопнув себя по лбу, огорчено проговорил: — Вот голова еловая, памятка дырявая… Если нить закончиться, держитесь правой руки. Тропа широкая, приметная, но есть три развилки: свернете не туда, век не выберетесь.
— Не пугай, не заблудимся! — Вовка беспечно отмахнулся. — Ну что, парни, обнимемся на прощание?
Поочередно стиснув в объятиях Гийома, Феса и Бриана де Фалле, он осторожно пожал руку магистру Цириусу:
— Бывай, Химериус, еще увидимся!
— Даже раньше, чем ты можешь предположить, мой юный друг, — едва заметно усмехнулся вампир.
Вовка его не расслышал. Поцеловав взасос Хельму, похлопал по плечам стражников, почесал за ухом жалобно заскулившего варранга и быстро скрылся в дупле столетнего дуба. Отчего-то расставание неприятно царапнуло по сердцу, вот и торопился он поскорее избавиться от тяжкой ноши.
Следом за ним бесшумно скользнули в нутро дерева преданные валькирии и, чуть замешкавшись, юная драконица.
Мир Араниэля вздохнул с облегчением. Беспокойный пришелец покинул его навсегда. Впереди ждала долгая эпоха спокойствия и процветания. И все бы ничего, да случилась одна маленькая закавыка: гарнизонные стражники заблудились на обратном пути. И это еще полбеды. Все бы обошлось и на этот раз, не забреди они волей случая в пещеру Хранителя.
Эпилог
Больно, мамочка, как же мне больно!
Острые жгучие иглы под ногтями пронзают насквозь израненное тело и безжалостными щупальцами рвут кричащее от ужаса сознание в кровавые безжизненные клочья.
Мамочка, нет сил терпеть эту адскую боль!
Утонуть, забыться в спасительном беспамятстве, спрятаться в зыбучих песках блаженного покоя вечных снов.
Спаси меня, мама!