Рыжее братство. Возвращение

— Могу, но свет и тепло вызываются одной руной, разницу я должна держать в сознании, чтобы не натворить беды. И если в случае огня и света разница весьма ощутима, то тепло и жар уже гораздо более близкие области, поэтому я предпочту для начала поэкспериментировать на чем-нибудь не столь нужном, как любимая рубашка Лакса, — обстоятельно ответила я и посоветовала. — Вот лучше сильфов покормите хорошенько, а потом попросите, может быть, они магией пыльцы вашу одежду в порядок приведут.

— Ну если вкусно покормят…. — задумчиво протянул Фаль с прехитрющей физиономией и расплылся в довольной улыбке, когда Лакс, клятвенно бия себя в грудь, пообещал отдать ему свою долю медового пирога.

Не уверена, но, по-моему, Иесса позавидовала нашему дружку и вовсе не из-за дополнительной порции пирога, а из-за того, что он так запросто общается с людьми, нахально вымогает у них еду и при всем при этом умудряется оставаться всеобщим любимцем, которого вовсе не эксплуатируют нещадно. Лишь изредка просят об одолжении.

Мы перекусили, собрали вещи, затушили огонь и по указке сильфиды двинулись в юго-западном направлении по лугу. Еще не стемнело окончательно, мягкие сумерки большим котенком только начали ластиться к земле. Ехать по ароматному разнотравью было в удовольствие. Дэлькор, понимая, что мы не спешим, двигался спокойным шагом и никаких шуточек не откалывал, правда, время от времени отвлекался, чтобы ухватить зубами особо приглянувшуюся ему головку цветка с нежно-голубыми лепестками. Соцветием растение походило на нечто среднее между ромашкой переростком и декоративным подсолнухом. Ромашки, настолько я помнила пору собирания полевых букетов без ножниц путем обламывания или перегрызания особо крепких стебельков, на вкус изрядно горчили. Мой конь никогда не стал бы есть горькую гадость, значит, растения были вполне кормовыми на вкус, а потому мысленно я окрестила цветики забавной кличкой — гей-подсолнухи и заухмылялась про себя.

— Вон он — в нежном голоске Иессы послышалось что-то сродни восторгу патриота-янки перед статуей бабы с факелом.

Мой конь никогда не стал бы есть горькую гадость, значит, растения были вполне кормовыми на вкус, а потому мысленно я окрестила цветики забавной кличкой — гей-подсолнухи и заухмылялась про себя.

— Вон он — в нежном голоске Иессы послышалось что-то сродни восторгу патриота-янки перед статуей бабы с факелом.

В косых лучах заходящего солнца среди благоговейно раздавшихся трав перед нами предстал сильфов круг, вернее, три — один в другом — круга общим диаметром метров в пять. Первый с обилием голубых гей-подсолнухов, второй — россыпь цветов красных оттенков и третий — полноценный круг. А не бублик дыркой — чистого живого золота. Нежные головки-шарики и сами листочки и стебельки травы переливались янтарным сиянием.

— Даже жаль будет топтать такую красоту, — расчувствовался Кейр.

— Трава сильфова круга встает быстро, — утешил нас Фаль.

«Еще бы ей не встать, — согласилась я про себя, ощущая мощное излучение живительной силы земли, впитавшей магию волшебных танцоров. — Небось, еще и зимой весеннюю свежесть сохраняет».

— Отправляемся? — как-то неуверенно, как перед прыжком в прорубь, спросил нас Лакс.

— Да, пора прощаться, — согласилась я за всех остальных. — Мы благодарим тебя за помощь, Иесса! Ты проявила истинное великодушие, не смотря на все зло, причиненное тебе человеком-магом, указала нм путь!

— Я теперь знаю, люди, как сильфы, тоже бывают разные, — задумчиво прозвенела Иесса, снова опускаясь ко мне на плечо. Всю дорогу она летела впереди, указывая направление. — Ты не обижала меня, напротив: выпустила на свободу, накормила, не злилась тогда, когда я злилась на всех вас. Я тоже благодарна тебе за все, магева!

Мужчины на прощание поклонились сильфиде, как женщине знатного сословия из рода людей, та в ответ выписала в воздухе какую-то замысловатую фигуру, оставляя сияющую виньетку пыльцы.

— Ты отправишься искать свою круг? — чуточку смущенно уточнил Фаль у малютки.

Насколько мне было известно из болтовни с моим дружком (специально я ничего не выпытывала), сильфы именовали кругом не только места своих развлечений, но и определенную совокупность дружных или родственных меж собой особ, в этих кругах развлекающихся.

— Да, я так соскучилась по ним, — взволнованно ответила Иесса.

— Легкого полета, — пожелал ей от всего сердца Фаль, и сильфида отлетела подальше, передоверив контроль за перебросом через круги нашему малышу.

— Давай, Дэлькор, — обратилась я к жеребцу, задавая маршрут. — Следующая остановка — Карниалесс.

Конь первым скакнул в круг. Показалось мне или в самом деле его копыта лишь скользнули по золотистым травинкам, не сминая их, не знаю, зато в следующую секунду Дэлькор уже выпрыгивал из высоких зарослей белых колокольчиков на стелющуюся ковром зеленую траву. А место было другое, потому что вокруг простирался удивительно светлый лес из незнакомых мне высоченных, как корабельные сосны деревьев. Их кора проблескивала светлым серебром, а листья темной зелени походили на укороченные и суженные кленовые. Прошелестел легкий ветерок, и темные листья качнулись, открывая изнанку. Оба оказалась такой же нежно-серебристой, как кора.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153