— Я тебе руководство службы дам-на, — вздохнул Пантелеев, — Выучи.
— Есть.
Я присел на колено, открыл один ящик. Два зеленых цинка по тысяче двести дозвуковых патронов УС с утяжеленной пулей, если верить надписи — в каждом по шесть резиновых запасных обтюраторов. На крышке две полоски, черная и зеленая. Нормалек. Это очень здорово, на самом деле, в иной ситуации стрелять очень не хочется, и деваться некуда. А тут хоть и не бесшумно совсем, но примерно как духовушка в тире.
— Доволен-на, посмотрю, — усмехнулся подполковник, — Владей. У нас еще есть, сейчас не даю просто. А так буду подкидывать-на, когда вернешься.
— За это спасибо! — обрадовался я и закинул удочки на всякий случай: — А пять-сорок пять уэсов с пэбээсами нет?
— Ну ты нахал-на! — даже поразился он, — Нет, у нас нет.
Ладно, за спрос денег не берут, а то мало ли? Вдруг выгорит? Да и не видел я их в глаза до сих пор, только на старые АКМ.
— Дальше-на пошли, — заговорил он, — Шлемы я тебе даю на весь отряд. По размерам сказать можешь, чтобы прямо сейчас отобрать?
— Могу, — кивнул я, — Давно готовился.
— Тогда вот с Борисычем разберитесь-на, — сказал он, указывая на старшего прапорщика.
— Ага, — кивнул тот, — Ком цу мир, воин.
Шлемы были все теми же БЗШ, которые мне успели понравиться. С размерами разобрались мгновенно, у них всяких хватало, а список размеров формы, снаряжения и обуви личного состава у меня всегда был при себе, как подобает. Старший прапорщик Борисыч ловко отделил в сторонку шлемы на выдачу, а остальные убрал подальше. Правильный прапорщик, понимает, что если боец вообще попал в склад, то чего-то не стырить он не может. Природа не позволит.
— Броники ты тоже такие знаешь, так? — уточнил он, начиная один за другим откладывать по списку размеров пятнистые «Бастионы».
— Знаю, нормальный броник, — кивнул я, — А пластины есть отдельно?
— Дам, — лаконично ответил Борисыч.
Действительно дал, чем обрадовал окончательно. Теперь у меня все бойцы в защите, и это очень хорошо. Мотоциклетные куртки от мертвяков хороши, а их в тех местах, через которые пойдем, особенно много и не ожидается. Зато от людей с оружием помогает обычно. И неплохо, по себе знаю, до сих пор сломанное ребро болит иногда. А не будь на мне броника, то все закончилось бы куда плачевней.
Леха взялся носить броники со шлемами в машину, а Борисыч с заговорщическим видом потянул к себе небольшой сверток, затем развернул его. Я увидел нечто, напоминающее летный комбинезон, пожалуй, не высотный, а тот, который у вертолетчиков бывает. Песочного цвета, двухцветный, на манер «горки», из странной плотной ткани, застегивающийся на самом горле.
— Видал такое? — спросил стоящий за спиной Пантелеев.
— Неа.., — покачал я головой, — А что это?
— Это дружки твои из Спецакадемии поделились-на, — усмехнулся он, — Ну и я с тобой делюсь.
Тут четыре штуки всего-на, распределишь кому нужнее.
— Я понял, только что это за кальсонная пара такая? — уточнил я.
— Это штурмовой комбинезон, его сам понимаешь для кого разработали, — пояснил Борисыч, — Первый класс защиты по всему телу. Жарковато в нем, правда, но так постоянно их никто не носит. Самое главное — его никакой нож не берет. Ну и легкие осколки.
— Стоп-стоп-стоп! — догадался я, — И зубы его не берут, как я понимаю?
— Правильно соображаешь, — подтвердил прапорщик, — У нас их специально для тех, кто по всяким подвалам лазит, держат теперь.
— И как отзывы? — спросил я чуть не с сердца замиранием.
— Отличные-на отзывы, — ответил за него подполковник, — Жарковато малость, доложили, но морф не прокусил, не то что зомби. Кость плечевую сломал, так сжал, а прокусить не смог, на коже ни царапинки. И когтями не продрал. Уцелел парень, разве что с гипсом ходит.
— Обалдеть, — восхитился я, — Мечта всей жизни. Под него или на него мотоциклетный панцирь, и тогда вообще лезь куда хочешь.
— Насчет панциря тебе-на виднее, а так все верно. Но больше не дам, мало-на их у нас, это тебе командир лично за библиотеку выписал, расчувствовался-на. Больше не расчувствуется.
— Спасибо! — ответил я вполне искренне, вспомнив последнюю нашу вылазку, регулярно доходившую до рукопашной с живыми мертвецами. Очень бы такой комбинезон пригодился, в нем куда надежней.
— Все, больше здесь ни хрена не получишь-на, — подвел итог Пантелеев, — Дуйте в роту связи, а завтра мне заявку на топливо давай, чтобы хватило на рейд. Понял?
— Так точно!
На этом и разошлись.
Валера Воропаев, «Зять».
3 мая, вторник, день
— Ну чего, как ты?
Валера присел на табурет возле койки, на которой лежал бледный, измученный, похудевший и осунувшийся, но вполне живой Виталя. Плотно забинтованная культя его левой руки была выложена поверх одеяла, натянутого по грудь.
— Да нормально, Старшой, — через силу улыбнулся он, — Спасибо, что рубануть догадался.
— Ты прости, что так вышло, — вздохнул Валера, — Мой косяк, полезли не глядя.
— Да какой косяк? — вполне искренне удивился Виталя, — Знал же, куда лезу, смотрел невнимательно. Нет, Старшой, нет к тебе претензий, нормально все.
— Это тебе.
Валера выложил на койку сбоку увесистый сверток, глухо звякнувший.