— Давай туда поближе, осторожненько, слышишь?
— А чего там? — спросил Мишка, сворачивая в поле и приглядываясь, щуря свои маленькие глаза.
— Да там трупов куча, — ответил я, после чего скомандовал в рацию: — Колонне продвинуться на километр и ждать нас.
Нечего тут, рядом со стаей дохлых собак, особенно мельтешить, пусть из поля зрения исчезнут.
По мере приближения к страшному месту мы снова учуяли запах. Мерзкий, тяжелый, липкий и уже привычный аромат разлагающейся мертвой плоти. А затем мы увидели трупы. Четырнадцать человек, взрослые, дети, мужчины, три пожилые женщины, выложенные в неровный ряд. Пятна крови на одежде, кровь в грязи и грязь на ранах, посиневшие лица, изуродованные выстрелами, мелкие белые черви, копошащиеся на трупах.
Волосы зашевелились под шлемом, я почувствовал, как волна слабости накатывает на меня, в глазах потемнело. Вздохнул несколько раз подряд глубоко, пытаясь восстановить сознание.
— Это что? — тихо спросил Большой.
— Не знаю. Прикройте меня, — ответил я и полез из машины.
На всех трупах пулевые ранения, а на некоторых еще и ножевые. У всех прострелены головы. У одного ребенка, мальчика лет шести, голова расколота сильным ударом, почти расплющена. Многие частично объедены, но почему здесь нет морфов?
— Стреляли в голову после обращения, — сказал Леха, остановившись рядом со мной, — Видишь?
Да, это не перепутаешь, цвет кожи трупов говорит сам за себя. Что-то меняется в зомби настолько, что даже разлагающийся труп отличается. И этих людей кто-то перестрелял и перерезал. Затем, когда они обратились, всем выстрелили в голову — кто-то не хотел раскармливать морфов.
— Тот кто это сделал — недалеко, — сказал я, — Совсем недалеко.
— С чего ты взял? — спросил Леха.
— Если кто-то истребил людей в деревне и при этом подумал, как сделать, чтобы не появились морфы — его это почему-то волнует. Моральную сторону отбрасываем сразу. Вывод — морф опасен для них самих.
— А зомби в деревне? — спросил он, — А собаки?
— Они еще и просто стреляли людей, как мне кажется. Те пытались или разбегаться, или отбиваться. И собак перебили. Тех, кого поймали, вывезли сюда и перебили.
— Зачем?
— Откуда я знаю? — вздохнул я, — Уроды потому что. Грабили, может быть. Поехали отсюда, все равно ничем не поможем.
Зрелище придавило. Может и не так, как при иных обстоятельствах, потому что перед нашими глазами прошли уже тысячи трупов, привыкли ко всему, но это… Вспомнился бандит Толя, которого кастрировали и повесили возле Солнечногорска… Ему бы еще вот этих в компанию, которые здесь порезвились.
— По машинам, — пробормотал я и полез на переднее сиденье, — Отъедем на пару верст и встанем, надо подумать, прежде чем дальше соваться.
Дорога завиляла, уводя нас от мертвой деревни, поле закончилось и с двух сторон нас стиснул густой ельник. Мы встали, и я, подхватив планшет с картами, направился к нашей кашээмке, где и встретился с Сергеичем.
— Про мост думаешь? — сразу спросил он меня.
— Про мост, — кивнул я, — Там деревню всю истребил кто-то. Люди сделали.
— Думаешь, что они могут мост контролировать? — уточнил он.
— Могут. И почти наверняка контролируют.
Я развернул карту на брезенте, закрывавшем прицеп с горючим. Подошли еще и Леха с Машей и Викой, а водители и стрелки остались в уазиках, на всякий случай.
— Аня, — заглянул я в недра «буханки», — Обмен какой-нибудь есть?
— Давно нет ничего, со вчерашнего дня еще, — ответила сидящая у раций девушка, — Тишина полная кругом, как в пустыне.
Ксения подтвердила ее слова кивком. Но это ничего не значит, у банды, если это банда, может и не быть раций, а может им просто болтать в эфире не о чем. Например, они не разделяются на группы, так о чем тогда говорить?
Километров пять до моста осталось, того самого, которого я давно опасаюсь. Очень уж он стратегически выгодно расположен, никак его не объедешь, ниоткуда, только через него нам дальше идти. А если идти, то надо разведывать, как бы не нарваться.
— Леха, — повернулся я к другу, — Опять нам с тобой прогуляться придется. Готов?
— А что, есть другие варианты? — усмехнулся он.
Готов?
— А что, есть другие варианты? — усмехнулся он.
— Не думаю. Давай, в общем, «лохматки» и оружие с ПБС. Как понял?
Ну, вот и пригодились подарки Пантелеева. Тихо на разведку сходить оно в самый раз. И Леха таким же образом вооружился, авось не нашумим лишнего, если что приключится. Тут же помимо врага еще моментик — напорешься где-то на мертвяка а то и морфа, который мог из деревни убрести, и придется стрелять. И тем самым обозначить себя на местности для любой враждебной твари в радиусе нескольких километров. Оно кому надо?
Пошли лесом, стараясь не терять из виду дорогу слева. Она у нас за путеводную нить была, потому что вела, если верить карте, прямо к тому самому мосту. Шли неторопливо, часто осматриваясь а еще основательней прислушиваясь. Но слышали только птиц, которые словно сговорились шуметь как можно больше, а видеть вообще ничего не видели, что привлекло бы внимание. Шли себе и шли. Когда впереди за деревьями первый просвет появился, замерли.
— Давай вдоль опушки, там осинник густой, — сказал я, указав направление движения.