А вот дальнейшее меня удивило, никак не ожидал — откуда-то из невидимого мне окна грохотнул крупнокалиберный пулемет, и короткая очередь тяжелых пуль рванула бледную тушу морфа в клочья вместе с его же жертвой, хлестнув кровью и слизью на серый асфальт. А затем пулемет замолотил короткими очередями словно под метроном, быстро уничтожив все бродячие трупы, которые скопились у столбов. Пулеметчик стрелял умеючи — быстро, экономно, точно, похоже что с оптическим прицелом.
— Видал? — поразился Васька. — Они так город помаленьку зачищают, кажись.
— Похоже на то. — согласился я. — И это еще не конец, небось, двое живых там болтаются.
Мы ждали темноты в этой брошенной квартире на верхнем этаже старой кирпичной «хрущовки». Что делать дальше — так пока и не решили, слушали постепенно потерявший к вечеру интенсивность радиообмен, в котором сначала говорили о потерях и повреждениях, потом же сбились на текущую службу — видать, бои закончились и не к пользе уголовников. Казнь перед окнами совершилась над пленными из числа «вертухайской сотни», как я предполагал. Основные силы «спецов» вырвались из города, потеряв одну машину и со слов бандитов чуть не половину личного состава убитыми, чему я ни на грош не верил, а вот с десяток их помощников оказалось в плену. Опять же, из того, что мне удалось понять, я сделал вывод, что захватили их не великим воинским умением, а в силу того, что группы бывших тюремщиков были перемешаны с группами бандитов, и в какой-то момент те повернули оружие на своих вроде бы союзников.
Казнь состоялась не одна, где-то еще развесили такие же приманки, и тоже, судя по звукам, в прицеле крупнокалиберных пулеметов. Из них целиться в голову не обязательно, можно куда угодно попадать, в куски рвет. На сей счет зеки правильно сообразили.
Однако, надо отдать должное и мертвецам — на оставшуюся «приманку» уже никто особо не кидался. За то время, что мы продолжали наблюдать, туда всего два мертвяка подтянулось. Похоже, что они действительно научились определять опасные места. Еще двое сумели ухватить убитого зомби, лежащего близко к углу дома, и утащить труп из поля зрения пулеметчика. И уже там, в безопасности, мертвецы принялись за еду, предпочтя «зомбятину» такой привлекательной, но опасной человечине.
Около девяти вечера нам удалось поймать радиоперекличку постов.
Около девяти вечера нам удалось поймать радиоперекличку постов. Причем звучала она настолько по-военному, что я сразу понял — это не уголовники, тех мы уже сразу определяли. Уставной язык ни с чем не спутаешь, а с отходом «фармкоровских» других военных кроме «атомщиков» оставаться здесь не могло. Значит, это те, кого мы ищем.
И тогда я, ничтоже сумняшеся, в их перекличку вмешался.
— Соскочил с частоты. — сразу отбрил меня чей-то злой голос.
— Не, не могу, — ушел в отказ я. — Ищу связь с Био-Центром.
— Ушел с частоты, повторяю, — подтвердил свое прежнее желание голос.
— Да хоть обповторяйся, тоже мне, власть нашлась, — вполне намеренно позлил я собеседника. — Если у вас остались люди из Био-Центра, сообщите, что к ним прорывается группа из Москвы. Связи с вами нет, вся дальняя связь забита помехами, идем на удачу. Прячемся в городе, прорваться не можем.
Тот помолчал некоторое время, затем сказал:
— Представься.
— Значит так! — оживился я, почувствовав, что какой-то контакт наладился. — Нужен Гордеев. Кирилл Гордеев. Мы с ним знакомы. Передайте — мы с ним встречались в гостях у Дегтярева, повторяю — у Дегтярева. Еще передайте — у нас с ним был долгий разговор на балконе. Если он это помнит, то легко может проверить мою личность. Как поняли?
— Вы виделись у Дегтярева, так? — уточнил голос. — У вас был разговор. Я правильно понял?
— Так точно! — обрадовался я. — Жду на этой частоте, конец связи.
Теперь надо сидеть сторожко, нас могут начать искать. Не думаю, что бандиты сумеют определить нас триангуляцией, но бдительность повысят, а это нам тоже как нож вострый, напороться на них и так проще простого.
Прошло около часа. Никто не нападал, никто не искал нас, по крайней мере, поблизости. На частоту тоже никто не лез, даже перекличка перескочила на другой канал, по графику. Затем рация снова заговорила:
— Гордеев на связи, с кем говорю?
— Помощник Дегтярева. Мы с вами встречались у Владимира Сергеевича Дегтярева, на юбилее. Стояли с вами на балконе, долго разговаривали.
— Помню. Какой анекдот я тебе рассказал?
— Про рояль и слоновую кость. — сразу вспомнил я.
— Точно. — подтвердил тот. — Что я подарил Дегтяреву на юбилей?
— Африканскую статуэтку, черную, женщина с корзиной на голове.
— Верно. Узнал. Ты зачем сюда лезешь, не видишь, что творится?
— У меня материал от Дегтярева. Исходник вируса. Он успел с вами связаться?
— Успел. — голос помрачнел. — Он как умер?
— Застрелился.
— Хорошо. Только я уме не приложу, как тебе к нам прорваться. Ты где?
— В городе. Но не знаю точно где, а если бы и знал, то не сказал.
— И как нам тебя сюда затащить?
— Откуда я знаю? — вздохнул я.
Продолжение разговора удивило. На частоте появился третий голос. С сильным кавказским акцентом, явно очень немолодого человека, хриплый, низкий.