Во рту у Марка пересохло. Маленькое простран-ство за шкафом будто сжало его, стремясь раздавить. Он резко сдвинул панель, ведущую в шкаф, провел лучом фонарика по внутренней стороне двери шка-фа, отыскал щеколду и вывалился наружу. Он был весь мокрый от пота
В самом низу лестницы Марк вынул содержимое пакета и разложил перед собой. Рассеянный свет из окна подкрашивал уныло-серый сумрак светло-ко-ричневым, падал на руки с въевшейся в них грязью и на темную рельефную обложку альбома.
— Как же ты…
Марк посмотрел по сторонам, затем — вверх на ступени лестницы.
Зыбкие, иллюзорные стены: он неожиданно по-чувствовал, что по ту сторону лежит иной мир, и стоит ему лишь только пробиться взглядом сквозь дымку, он попадет в то совершенно другое, новое и безгранично более желанное царство.
— Эй!
Откликом была тишина.
— Есть кто живой?
Ни голоса, ни звуков шагов.
— Давай выходи, я знаю, ты здесь! — крикнул он смелее.
Глухо билось сердце. Пока он ходил по подвалу, кто-то выскользнул из укрытия — в доме было где спрятаться, — пробрался в хозяйскую спальню, взял пакет и с ним вместе дошел через дом, либо по от-крытой, либо по потайной лестнице, до цокольного этажа, где сдвинул щеколду стенного шкафа, при-строил пакет, закрыл шкаф, после чего затаился где-то снова Вчера тот же некто отнес фотоальбом в шкаф наверху.
Марк почувствовал, что в доме все непостижимым образом переменилось. Когда и как — он не пони-мал, лишь осознал, что перемена огромная.
Тот монстр с жуткой мордой, вздумавший напу-гать его, вряд ли собирался играть в игрушки. Эта тварь хотела напугать его до смерти, чтобы потом торжествовать в ядовитой атмосфере, сотворенной им здесь. Кто-то еще, кто-то ловкий, стремительный и осторожный, как пантера, перенес пакет из одно-го шкафа в другой. В течение каждого мгновения пе-редвижения Марка по скрытым переходам дома это существо в точности знало, где он. С таким же успе-хом Марк мог бы бродить по дому, трубя в охотни-чий рог.
В том, что Марк узнал об этом безмолвном «не-кто», главным было само присутствие его в доме. Мальчик так его и назвал про себя: «Присутствие». Разумеется, напомнил себе Марк, тот факт, что па-кет со всем содержимым был перемещен, являлся единственным доказательством существования При-сутствия.
Разумеется, напомнил себе Марк, тот факт, что па-кет со всем содержимым был перемещен, являлся единственным доказательством существования При-сутствия. Но достаточно веским Присутствие пере-несло вещи Марка, надеясь, что он найдет их в новом потайном месте, а это значит — ого! — оно подава-ло ему знак: ты здесь не один.
Страх понемногу отпускал Марка, и он услышал, как бьется сердце под прилипшей к груди футбол-кой. В сером свете окна кружились пылинки. Про-стыни, укрывавшие кресла и диван, будто бы шеве-лились. Когда он протер глаза и вновь взглянул на мебель, простыни висели неподвижно, как саваны. Белое смутное пятно метнулось на периферии зре-ния. Когда он повернул голову — все исчезло.
Незадолго до сумерек в парке Шермана на бли-жайшей к фонтану скамейке собрались мальчишки, сосредоточенно что-то обсуждая под наблюдением офицера полиции Квентина Джестера. Патрульный Джестер изо всех сил пытался подслушать разговор мальчишек По отрывочным словам было трудно что-то понять. Вот почему рассеявшаяся было после ско-ротечного и тревожного инцидента скука вновь стала одолевать патрульного. Не считая четверых страте-гически расставленных полицейских да бездомного бродяги, толкающего куда-то по аллее полную пу-стых бутылок магазинную тележку, мальчишки в парке были одни.
Патрульный Джестер пропустил в своем донесе-нии — и не сказал ни в каком другом случае (кроме того, который предоставил ему коллега и приятель по академии Луис Исли в «Доме Ко-Рек-Шана») — следующее. Вскоре после того, как бродяга вошел в поле зрения с востока, а первый рыжеволосый маль-чик и следовавший за ним Марк Андерхилл вошли с юга, профессиональное внимание полисмена привлек четвертый человек — не только своими необычайно крупными габаритами и живописным нарядом, но и кое-чем другим, что выразить словами трудно. «Он был здоровый такой, вроде как баскетболист, — рас-сказывал потом Джестер. — Но не спортсмен. Он вообще ни во что не играл. Этот хмырь никогда не играл, а если и играл, то парочкой отрезанных голов. Я как увидел его, сразу почуял: будут у нас пробле-мы. Во как было дело».
Патрульный Джестер говорил, что он не мог рас-смотреть лицо мужчины ни с какой точки. И хотя предыдущие полтора часа он отслеживал перемеще-ния очень небольшого количества людей в его зоне наблюдения парка Шермана, Джестеру не удавалось заметить появления гиганта до того момента, когда совершенно непостижимым образом «хмырь» буквально вырос из-под земли спиной перед изумлен-ным офицером. Джестер только что наблюдал за тем, как по траве двигалась необычно упитанная и шуст-рая белка, не боявшаяся жары, которая всем дейст-вовала на нервы. И в тот самый момент, когда поли-цейский уже в который раз перевел взгляд на аллею и пустые скамейки вдоль нее, он вдруг обнаружил присутствие массивной фигуры, одетой в черное пальто ниже колен. Широко расставленные мощные ноги, грубые черные башмаки, прямая осанка и круп-ная голова, руки сложены на груди — человек был словно вырублен из полутонной глыбы черного мра-мора.