— Скушайте, принцесса, фрукты полезны для здоровья.- Ариан, явно решив поставить точку в деликатном разговоре, порылся в седельной сумке и протянул мне огромный пушистый персик, размерами вполне способный посоперничать с крупным грейпфрутом.
— Спасибо,- невольно дрогнувшим голосом отозвалась я, принимая подношение.
Персик пах зноем, жарким солнцем, ярко-голубым небом и летним счастьем. Я намотала поводья на запястье и, держа фрукт в сложенных чашечкой ладонях, поднесла его к лицу, с наслаждением вдыхая знакомые и любимые запахи. Как приятно, когда о тебе заботятся… Эло, глядя на мои манипуляции, ухмыльнулся и с явным негодованием дернул ушами. Ну а ему-то что не нравится? Тоже персик хочется? Сам пусть покупает, не маленький…
К вечеру мы добрались до какого-то довольно крупного селения. Парни, переглянувшись, сваляли сомнительную честь решения проблемы о ночлеге на мои хрупкие плечи. Я оказалась в тупике. С одной стороны, очень хотелось спать под крышей, в кровати, а не на земле, соседствуя с комарами, муравьями и прочими тварями, чье милое общество лично мне не доставляло приятных ощущений.
Я оказалась в тупике. С одной стороны, очень хотелось спать под крышей, в кровати, а не на земле, соседствуя с комарами, муравьями и прочими тварями, чье милое общество лично мне не доставляло приятных ощущений. Но с другой — а вдруг в поселении на нас кто-нибудь нападет?! Впрочем, если так уж припрет, то напасть могут ин лесу. А на миру, как говорится, и смерть красна, чуть что, есть надежда, что поселяне помогут отбиться. Последнее соображение решило дело, и я величествено указала на высокий забор из толстых неошкуренных бревен, опоясывающий деревню, и объявила, что желаю провести ночь именно в этом милом населенном пункте. Ариан покачал головой, Эло дернул ушами, но спорить они не стали и послушно направили лошадей к солидных размеров воротам. Назначение забора лично мне было неясно — ну какой смысл воздвигать подобную преграду, если ворота стоят нараспашку, но рядом с ними не видно никого, хоть отдаленно напоминающего стражника или солдата?!
— А как называется сие славное поселение? — поинтересовалась я, борясь с сильнейшим желанием выдернуть ноги из стремян и прижать колени к груди.
Как выяснилось, кое-какая охрана у ворот все же была. За нашим триумвиратом с жутким брехом и подмываниями понеслась огромная стая облезлых кабыздохов всех цветов и размеров, объединенных единственным и очень горячим желанием — цапнуть проезжающих за ноги. К счастью для нас и к визгливому возмущению песьей стаи, стремена находились достаточно высоко, и наша троица лишь нервно оглядывалась на особенно ретивых кобелей, упорствовавших в своем неразумном желании попробовать на вкус наши сапоги и настойчиво пытавшихся допрыгнуть до ног. Шэр, сидящий в корзине, взирал на воющих и заходящихся лаем соплеменников с десятифунтовым презрением, как герцог на обступивших его карету оборванных и грязных попрошаек.
— Малый Привоз! — торжественно провозгласил мой рыцарь, простирая руку к какому-то явно культовому строению, словно прося местных богов защитить нас от разъяренной песьей своры, упорно крутящейся под копытами лошадей.
Я сначала подумала, что он издевается. Потом, сопоставив одно с другим, вздохнула. Наверное, все правильно и вполне нормально — ведь если есть Большой Привоз, значит, по логике должен быть и Малый. Это только в моем мире обожают сыпать всякими названиями вроде Верхние Ямки при полном отсутствии Нижних…
Малый Привоз отличался от своего старшего братца только скромными размерами и отсутствием реки. А так — почти все умилительно знакомо, можно даже сказать, родное: и ужасающие дороги, и разномастные каменные и деревянные строения, и канавы прямо посреди улиц, и пьяные, из этих канав выглядывающие, и невероятное амбре, курящееся над всей этой идиллией… Ариан смущенно поглядывал на меня — ему стыдно было везти свою принцессу через это безобразие. Бедный, видел бы он, что у нас после Дня пограничника или 23 февраля творится… Гостиницу мы нашли довольно быстро — претенциозное каменное здание было больше похоже на несуразный маленький замок в три этажа, в изобилии украшенный какими-то уродливыми башенками, лепниной и окнами с витражными стеклами. Н-да, чувство стиля, судя по всему, не отягощает души хозяев всего этого великолепия… Но, по крайней мере, сию красотищу, носящую гордое название «В гостях у графа, не удастся поджечь так же легко, как сложенную из деревянных брусьев гостиницу в Староносье. Это не могло не радовать.
Мне выделили небольшую уютную комнатку на втором этаже со стрельчатым окном и минимальным набором мебели — кровать, кресло и сундук вольготно расположились по углам, словно разбежавшись из-за невероятных закидонов местной архитектуры. Стена напротив двери загадочно изгибалась полукругом, и, выглянув в окно, я поняла, что разместили меня в одной из несуразных башенок, коими было щедро облеплено это нелепое здание.
Шэр тут же радостно вспрыгнул на кровать.
Шэр тут же радостно вспрыгнул на кровать. Подумав, я, не раздеваясь (потом еще к ужину спускаться), последовала его примеру и свернулась калачиком на покрывале, положив голову на Тэрри и с удовольствием прижимаясь щекой к блаженно трепещущим листиками и цветами гравировки. Лезвие было приятно-прохладным, остужая разгоряченную скачкой кожу, но я не сомневалась, что, мерзни я, нирата тут же нагрелась бы, стараясь уберечь свою хозяйку от простуды. Но мне не было ни холодно, ни жарко, только очень хотелось спать. Ох, хорошо-то как… И почему кровати не скачут, как лошади?! Каким комфортным было бы тогда путешествие… Может, ванну принять? Ай, день вставать… Потом, после ужина, перед сном… Да и торбы с барахлом остались навьючены на Нейтрино, эльф, решив изобразить джентльмена, пообещал их принести, да, видимо, так и не взялся за общественно полезные работы. Вот и верь после этого мужикам…