— Ты смотри, а! — Ланс дернул орка за рукав пропотевшей, заскорузлой как портянка рубахи, выразительно указывая на непонятную сцену. — Задери меня гоблин, но кажется, наш старик — важная птица!
— Да ну, — вполне обоснованно засомневался далеко не глупый орк, справедливо приходя к выводу, что важный и уважаемый человек ни за что не станет носить залатанный плащ, более похожий на неопрятную тряпку, предназначенную для мытья грязных полов. — Он обычный бродяга. Хотя знаешь, я слышал о магах, умеющих одним взглядом завораживать и подчинять своей воле не только людей, но даже змей.
— Вполне вероятно, — ехидно улыбнулся злой как демон и уставший, словно вьючный мул Лансанариэль. — Этот стражник сильно смахивает на какого-нибудь патологически обожравшегося и безнадежно зажиревшего питона — самую здоровенную змеюку в мире. Я видел такую в клетке одного из торговцев…
Но эти рассуждения оказались прерваны вернувшимся дервишем, который поманил их за собой и привел к незаметной, окованной железом калитке, укромно расположенной чуть в стороне от главных ворот. Старик стукнул несколько раз, выдерживая интервалы разной длительности между сигнальными ударами, и хорошо смазанные затворы неслышно растворились, пропуская путников внутрь города. Узкий потайной ход, идущий между мрачных стен, снабженных бойницами для стрельбы из лука и предназначенный, по мнению опытного в таких делах тысячника, для ночного выезда специальных дозоров, привел их на тихую, прохладную улочку. Источник чистой, питьевой воды непрерывно бил из трещины между камнями и звонко изливался в небольшой бассейн, неброско отделанный черно-белой мозаикой. Истомившиеся от жажды и зноя путники долго плескались в неглубоком водоеме, наслаждаясь живительной силой прозрачной как слеза воды. Промыв спутанные волосы и простирнув грязную рубашку, мгновенно просохшую на нагретом каменном бортике, Ланс почувствовал себя посвежевшим и отдохнувшим.
Огвур умиленно любовался соблазнительными ямочками, прорезавшимися на позолоченных солнцем щеках своего очаровательного друга. Старик Али-Баба выпил пиалу воду и тихонько подремывал в тени развесистой айвы, предоставив друзьям возможность неторопливо приводить себя в благопристойный внешний вид. Раскаленный оранжевый диск уже начинал немного клониться к закату, когда полуэльф почтительно растолкал разморенного жарой старика, желая спросить — куда они направятся дальше?
Дервиш расплылся в широкой улыбке, хитро прищурив черные глаза:
— Милостью нашей великой богини, проведшей нас через заслон грозной городской стражи, я знаю одну небогатую чайхану, не привлекающую, благодаря своей скромности и удаленности от центра столицы, излишнего внимания. Ее хозяин мой давний друг и он, несомненно, не откажет нам в ночлеге.
— Но нам же совсем нечем ему заплатить, — смущенно развел руками полукровка.
— Пока в нашем мире действую правила помощи и гостеприимства, нам нечего опасаться смерти от жажды и голода, — торжественно поучал Али-Баба. — Вы помогли мне, я помог вам, а кто-то, в свою очередь — поможет нам троим. На этом и держатся законы мироздания.
— Блажен тот, кто верует! — иронично хмыкнул Огвур, очищая ножны секиры от заполнявшего их песка. — Вот послушаешь тебя, уважаемый, так поверишь невольно, что на свете уже не существуют зло, тьма, демоны и черные колдуны. А ведь мы совсем недавно, своими глазами, видели одного из них!
Старик заинтересованно обернулся, бросив затягивать подпругу флегматично переступающего копытцами ослика:
— И каков же из себя этот колдун?
— Неприятный, — поморщился придирчивый Ланс. — Высокий, тощий и белобрысый. Он сначала выступил на стороне войска, противостоящего Мелеане, а потом первым трусливо сбежал с поля боя, сотворив собственный магический портал, лишь только темный смерч, созданный Тварями стужи, закружился над нашими головами.
Непонятная гримаса исказила прежде умиротворенное лицо старого дервиша. Али-Баба глубоко вздохнул, пытаясь побороть овладевшее им волнение. Ланс и Огвур недоуменно переглянулись, будучи не в силах понять, чем вызвана столь бурная реакция.
— Знайте же, дети мои, — тихо промолвил дервиш, снова опуская на лицо заслон постоянного благодушия и смирения, — что вам довелось встретиться со страшным магом, судьба которого крепко связана с божественным предначертанием, ведущим вас по жизни. Но думается мне, что встреча эта была отнюдь не последней.
И что-то неопределенное, расплывчатое, но важное и значимое, столь зримо промелькнуло в словах Али-Бабы, что Лансанариэль невольно содрогнулся всем телом, объятый волной холодного предчувствия, так не вяжущейся с липкой, дневной жарой. Он понял, что предупреждение дервиша касается именно его.
— Идемте, — голос старика вывел полуэльфа из задумчивого молчания. — Приближается вечер, а большой ночной город, полный воров и проходимцев, вовсе не безопасен для плохо знакомых с его обычаями чужеземцев.
— Идем, — охотно откликнулся Огвур, как невесомое перышко, вскидывая на плечо и сумку полуэльфа, и свою тяжелую Симхеллу. — Я готов душу демонам продать за кувшин пива!