— Ульрика! — просительный шепот вырвал меня из полудремы. — Ты спишь?
На подоконнике сидел сопливый Марвин, прижимающий к носу огромный, неряшливо скомканный платок.
— Дружище, — хихикнула я. — Ты бы взял, что ли, у меня в сумке мазь с базиликом и намазал себе переносицу!
— Гоблин ее забери, эту ангину, — неразборчиво прогнусавил некромант, несмело косясь на меня поверх платка. — Такую зразу даже магия не исцеляет! Это меня боги наказали…
Я заинтересованно приподнялась на локте.
— … за тебя! — виновато закончил Марвин, сконфуженно сморкаясь.
Я рассмеялась:
— Брось! Это же самая обычная простуда. А подхватил ты ее во время полета на Эткине, стремясь как можно скорее попасть в Ширулшэн и помочь мне!
Взор мага просветлел:
— Ну да. Честно говоря, я все время боялся, что с тобой может произойти что-то не хорошее! А теперь еще и Саймон…
Мое сердце настороженно бухнуло.
— А что Саймон? — взволнованно перебила я. — Что он говорит?
Молодой маг неловко слез с высокого подоконника и робко приблизился к кровати.
— Прости меня, Мелеана! — жалобно попросил он. — Я оказался не прав относительно тебя и принца демонов. В конце концов — нечего нам было совать нос в твою личную жизнь…
Я молча протянула Марвину руку, которую он крепко пожал и облегченно вздохнул.
— Так что там с Саймонариэлем? — напомнила я.
Некромант оторвался от моей сумки, в которой хозяйски копался с самым невозмутимым видом.
— Может, это просто старость? — осмелился предположить он. — Все-таки, Саймону уже очень много лет. Что-то я его совсем не понимаю.
Он там сидит, почитай — целый день, пялится в свой хрустальный шар, заламывает руки и предрекает недоброе! — Марвин наклонился ко мне и шепнул в самое ухо. — Боюсь, это касается тебя, Мелеана! — Он отодвинулся, озабоченно посмотрел мне в глаза и добавил с надеждой: — Наверно это маразм, может — он ошибся?
Но Марвин понимал, что занимается никчемным самообманом, потому как магическое око подсказывало ему, что Саймонариэль прав, мучая некроманта аналогичными, смутными и пугающими видениями.
Сраженная интуитивным предчувствием, я откинулась на подушку.
« Да нет, дружище, старый маг не ошибается! — устало подумала я. — Вон она и пришла — закономерная беда! Ведь проклятия Гельды и Аберона еще не исчерпались и не исполнились до конца…»
Жизнь никогда не била меня по лицу. Возможно, она посчитала подобное наказание не этичным, или просто брезговала прикасаться к моему вопиющему уродству. Зато под дых я получала часто и весьма болезненно. Причем, в самые непредсказуемые и неожиданные моменты. И это меня не удивляло ничуть. Как говорится — любишь кататься, люби и саночки возить. Или перефразируя — имеешь смелость самолично рулить собственной судьбой, будь готов отвечать за последствия подобных манипуляций. Хотя в большинстве случаев, возникающие последствия носили совершенно стихийный и непредсказуемый характер. Так получилось и на этот раз…
Мгновенно установившиеся дружеские и близкие отношения с отцом ничуть не повлияли на мое восприятие матери — неопределенное, носящее легкий оттенок затянувшегося и все никак не проходящего удивления. У меня попросту не укладывалось в голове — как может эта обворожительная эльфийка, хрупкая и тоненькая как подросток, выглядевшая едва ли не моложе меня, являться моей матерью. Как смог этот безупречно девственный стан — подобный гибкой лозе винограда, выносить ладно бы только меня, так ведь еще и моего брата-близнеца — высоченного, поджарого, но мускулистого и широкоплечего короля-воина, блистательного Ульриха де Мор, правителя всея Наррона. Непостижимо!
Утро началось с визита матушки. Сквозь сладкую рассветную дрему я чутко различила легкий скрип приоткрывшейся двери. Стройная, невысокая фигурка, не достигающая даже гренадерского плеча рыжеволосой доченьки, робко скользнула в мою комнату, путаясь в пышной юбке и прижимая к груди глубокую фарфоровую миску, неустойчиво подрагивающую в слабых руках. От тарелки тянуло аппетитным запахом наваристого, куриного бульона. Альзира жалобно воззрилась на мою атлетическую фигуру, стыдливо прикрывшуюся одеялом до самого носа, но усилием воли превозмогла возникшую неловкость и нежно заворковала серебристым голоском:
— С добрым утром, дорогая! А я вот тебе супчика принесла, для поправки здоровья!
— Мне бы бифштекс с луком лучше, да кружку темного пива, — чистосердечно попросила я, невольно пытаясь смягчить зычный голос и не напугать свою похожую на статуэтку матушку.
Две тонкие дуги эльфийских бровей сердито поползли вверх:
— Забудь о пиве, дорогая! — наставительно провозгласила мать, видимо, так и не сумев выдавить из себя более интимное слово «дочка». — Ведь тебе сейчас нельзя принимать даже каплю алкоголя!
— Почему? — недоуменно поинтересовалась я.
— Как это почему? — хлопнула ресницами королева. — В твоем то положении…
— А что у меня за положение?
— Как, ты не знаешь? — и без того огромные глаза распахнулись еще шире.
— У тебя будет ребенок! Саймонариэль сказал, что еще не скоро, но он никогда не ошибается…
— Ребенок? — шокировано переспросила я, не дослушав мать, и тут до меня наконец-то дошло.