Дэмиен с интересом приподнял бровь, осознав, что девушка не намерена сдаваться и отступать в безмолвном поединке.
— Я чувствую, в этот раз задача будет намного труднее, — довольно отметил он. — Что же, тем веселее пройдет наше дальнейшее общение.
Эвелина ничего не ответила и на эту завуалированную угрозу. Что император может сделать с ней? Избить до полусмерти? Навеки бросить в самые глубокие подвалы дворца? Это не страшило ее. Никакая пытка не в силах сравниться с тем страданием, которое она испытала, когда решила, будто Далион погиб по ее вине. Девушке было по-настоящему больно только от осознания, что их дороги со старшей гончей навсегда разошлись. И она никогда больше не утонет в его родных фиалковых глазах.
— Забавно, — так и не дождавшись реакции на свои слова, протянул император. С явным неудовольствием отошел от Эвелины к столу и позвонил в маленький колокольчик.
В дверь осторожно стукнули и, не дожидаясь ответа, в комнату степенно вступила пожилая дородная женщина в простом темном платье.
— Ваше величество. — Служанка остановилась на пороге и с достоинством поклонилась. — Что изволите?
— Лиша, отдаю в полное твое распоряжение эту девушку, — император, не глядя на Эвелину, указал на нее рукой. — Помыть, причесать, подобрать одежду. Никаких штанов или брюк. Только платья.
— В каких покоях ее устроить? — спросила женщина, окидывая свою новую подопечную внимательным взглядом и невольно морщась при виде широких антимагических браслетов на ее запястьях.
— Рядом с моими. — Эвелина не сдержалась и скрипнула зубами, когда услышала это решение. Дэмиен, словно почувствовав смятение своей бывшей ученицы, развернулся и подарил ей чарующую улыбку. После чего жестко пояснил:
— Точнее, в смежных с моими. Лутий, а ты проследи, чтобы нашу гостью очень хорошо охраняли. На всякий случай.
— Должны ли мои люди присутствовать при купании или переодевании Эвелины? — сухо поинтересовался мужчина.
Девушка замерла от неожиданного вопроса. Неужели Дэмиен подвергнет ее подобному унижению? В принципе, это будет весьма логично. Император наверняка захочет наказать ее за своеволие, и подобное решение станет лишь первым этапом в череде мучительных испытаний.
— Нет. — Правитель, словно прочитав ее мысли, отрицательно покачал головой. — Это лишнее. Не будем смущать нашу гостью чрезмерным вниманием.
Эвелина даже не успела порадоваться такой поблажке со стороны императора, как тот продолжил:
— Хотя, с другой стороны, — почему бы нет? Лутий, выдели парочку очень опытных мечников. Ты помнишь, как неплохо в свое время моя ученица обращалась с оружием. Не думаю, что на Запретных Островах у нее было мало практики, так что лучше переглядеть, чем недоглядеть. И пусть эта пара ни на шаг не отходит от нее. Вряд ли они увидят что-нибудь новое. А мне так будет спокойнее.
Эвелина не удержалась от язвительной улыбки.
Эвелина не удержалась от язвительной улыбки. Ну конечно, как она могла забыть любимую тактику Дэмиена! Сначала подарить надежду, а потом безжалостно растоптать ее.
— Ваше величество, — рискнул вмешаться в разговор Ронни. — Эвелина совсем молодая девушка. Пристойно ли, чтобы за ней денно и нощно следили мужчины? Были с ней в спальне, в купальне и прочих местах?
Маг смущенно умолк, когда император развернулся и смерил его внимательным взглядом.
— А пристойно ли, чтобы молодая девушка полгода провела без присмотра родственников? — вопросом на вопрос ответил Дэмиен. — Кто знает, с кем она жила и чем занималась на Запретных Островах. Твоя племянница, Ронни, утратила право на достойное обращение, когда сбежала с Совета Высочайших, прилюдно оскорбив меня тем самым. Пусть теперь пожинает плоды своего глупого поступка.
— С каких это пор спасение своей жизни стало глупым поступком? — словно разговаривая сама с собой, вполголоса спросила Эвелина. — Давайте без лицемерия. Все присутствующие в этой комнате понимают, что я не виновата в смерти Майра. Получается, мне надо было смириться с заведомо ложным обвинением и покорно ждать смерти?
В кабинете после этого повисла пугающая звенящая тишина. Эвелина и Дэмиен, стоя друг против друга, схлестнулись в безмолвном поединке. Казалось, будто между ними воздух загустел от напряжения до такой степени, что его можно было есть ложками. Ронни и Лутий не рисковали вмешиваться, понимая, что они лишние в данной сцене. Лишь служанка нерешительно мялась на пороге, не зная, что ей делать.
— Девчонка, — прошептал Дэмиен, делая шаг навстречу беглянке. — Маленькая упрямая девчонка. Тебе надо было просто согласиться с моим предложением.
— С какой стати? — с вызовом переспросила Эвелина, не давая и тени страдания отразиться в ее глазах. Слишком сильную физическую боль доставлял ей взгляд императора. Словно железный раскаленный обруч сомкнулся на голове. — Я никогда не стану по доброй воле вашей рабыней.
— Тогда ты станешь ею насильно. — Император злорадно усмехнулся. — И поверь, я сделаю все, чтобы в итоге ты научилась получать наслаждение в постоянном унижении. Потому как рабство души намного более лакомая добыча, чем рабство тела.
— Я уже прошла однажды через подобное. — Эвелина делала все возможное, чтобы не отвести взгляд. — И второй раз на ваши уловки не попадусь.