— Я никогда не думала, что вы способны на проявление милосердия к обычному ребенку, — после продолжительного молчания тихо заметила Эвелина.
— Жаль, что ты настолько плохого мнения обо мне. — В глазах правителя промелькнуло раздражение. — Поверь, я никогда и никого не убивал только во имя собственного развлечения или удовольствия. Я вообще не люблю подписывать смертные приговоры без крайней на то необходимости. Конечно, иногда мне приходилось действовать жестко и даже жестоко. Но лишь в том случае, если эти действия помогали избежать каких-либо проблем в будущем. В данном случае помилование играло мне на руку. Я постарался, чтобы как можно больше народа узнало о великодушии правителя. Воистину, нельзя все время действовать методом кнута. Иногда и пряник задействовать не грех.
— О да, я помню. — Девушка криво ухмыльнулась, почувствовав, как шрам на запястье кольнула такая привычная боль. — Вы, бесспорно, великий знаток душ. Полагаю, перед Лутием был поставлен выбор: или помилование и служба во благо императора, или смерть?
— Эвелина, не забывайся, — строго одернул собеседницу Дэмиен, уловив в ее тоне нотки сарказма. — За время короткого разговора ты уже дважды почти оскорбила меня. Что с тобой? Или на тебя так пагубно действует прогулка? Свобода ударила в голову?
— Извините, — пробормотала Эвелина. — Я… Я действительно не хотела вас обидеть. Просто стало интересно. Если Лутий так любил свою сестру, то почему решил отказаться от нее и пройти через ритуал очищения?
— Как раз во имя любви к сестре он и согласился на это. — Император пожал плечами. — Лутий и его сестра, уж извини, забыл ее имя за давностью лет, остались без родителей очень рано. Их деревня практически полностью вымерла от мора. Никаких родственников. Те из крестьян, кто остался в живых по прихоти небес, не могли позволить себе такую щедрость — кормить двух чужих детей. Ты должна помнить, какие жестокие нравы иногда царят среди простых людей, особенно, если они сами находятся на грани выживания. Если не можешь принести пользу, то и кормить тебя не следует. Вот Лутий и решился на отчаянный шаг. Пятнадцатилетний мальчишка забрал из деревни самое ценное, что у него было, — сестру, еще не достигшую возраста принятия имени. И отправился в столицу, надеясь найти там пропитание.
Эвелина нахмурилась. Слова Дэмиена напомнили ей одну деревушку, которую они некогда посетили. Давно, еще во времена ее учебы в Академии. Мимолетное воспоминание царапнуло девушку. Кажется, тогда случилось что-то очень важное. Не относящееся к императору, но каким-то образом связанное с ее настоящим.
Мысли путались, никак не желая складываться в цельную картину. Эвелина покачала головой. Позже. Она обязательно разберется с этим позже.
— Девочка моя, я уже говорил тебе, что никогда и никого не заставлял вступать в род, — продолжил тем временем император. — Это противоречит самой идее служения судьбе. Лутию были прекрасно известны все последствия ритуала. Но он решил, что ему удастся избежать подобной участи. Что его любовь к сестре настолько велика, что он и после ритуала вспомнит о ней.
Дэмиен с непонятным раздражением пнул носком сапога камешек и совсем тихо закончил:
— Лутий ошибался. Никому не удавалось обмануть ритуал. Даже мне.
В последней фразе императора прозвучала такая внезапная и сильная горечь, что девушка едва не споткнулась. Крепче ухватилась за руку мужчины и покосилась на него с недоумением. О чем это он? Неужели жалеет, что некогда вступил в род?
— Не спрашивай, — предупредил ее следующий вопрос Дэмиен. — Право слово, не стоит. Я сам не знаю ответа.
О чем это он? Неужели жалеет, что некогда вступил в род?
— Не спрашивай, — предупредил ее следующий вопрос Дэмиен. — Право слово, не стоит. Я сам не знаю ответа. Особенно в последнее время.
Эвелина промолчала. Она не знала, как отреагировать на неожиданное признание императора. За долгие годы общения с ним девушка научилась не принимать на веру каждое его слово. Хотя, с другой стороны, она при всем желании не могла вспомнить, когда он откровенно обманывал ее. Нет, бывало, Дэмиен что-то недоговаривал или выставлял в ином свете. Но так — глядя в глаза… Такого не было.
— А что случилось с девочкой? — спросила Эвелина, когда пауза чрезмерно затянулась. — Она вернулась в деревню?
— Не знаю, — равнодушно отозвался Дэмиен. — Я дал ей достаточно денег, чтобы при желании она получила хорошее образование и нормально устроилась в жизни. Видишь, не такой уж я плохой. Девочка, правда, рыдала и кричала, что ни за что не оставит брата. Что ей надо обязательно его увидеть. Мол, один взгляд — и все вернется на круги своя. Я позволил это. Сам иногда поражаюсь своему великодушию.
— И что? — глухо поинтересовалась девушка, одной рукой нервно комкая край меховой накидки. Ускользающее воспоминание из ее прошлого было так рядом. И каждое слово императора приближало разгадку этой тайны.
— И ничего, — криво усмехнулся Дэмиен. — Лутий прошел мимо нее. Ни разу не оглянулся. Хотя она плакала и звала его.
Эвелина сделала еще один шаг и вдруг остановилась как вкопаная. Разрозненные кусочки наконец-то встали на свои места, являя сцену из прошлого. Мальчик, отчаянно защищающий свою сестру. Не побоявшийся выступить против самого императора, который вздумал отнять у него единственного родного человека. Как же его звали? Рик? Да, именно Рик. Интересно, почему лицо этого мальчика кажется ей таким знакомым? Словно она видела его совсем недавно. В императорском дворце.