— Почему ты был снаружи, а не в доме? — внезапно заинтересовалась его объяснением Эйра. В ее глазах отражались темно-багровые угли камина, от чего они казались почти красными. Такими же красными, как у Эвелины в моменты гнева или раздражения.
Далион яростно мотнул головой при этой посторонней мысли. Сейчас не время для воспоминаний.
— Это случилось в полнолуние, — с трудом выдавил из себя Нор. Одним глотком допил вино, еще плескавшееся в кружке, после чего осторожно поставил ее на стол. — Я… Мне было трудно находиться в такие ночи под крышей. Я просто не мог уснуть. Хотелось вечно наблюдать за звездным небом, следить, как неспешно плывет над головой диск полной луны.
Нор запнулся и уставился себе под ноги.
— В тот вечер я отпросился у отца якобы на ночную рыбалку, — совершенно без эмоций произнес он. — Вернулся на рассвете. Я был у самой деревенской околицы, когда над нашим домом взметнулся огненный столп. Я никогда раньше или позже не видел, чтобы пожар так начинался. С пустого места. Дом стоял — а потом вспыхнул, словно сухой мох. Все сразу же заполыхало. Я кинулся, пытался открыть двери или выбить окно. Но не сумел. Все погибли. Надеюсь, они спали и ничего не успели почувствовать…
— Я не вижу на твоих руках или лице следов от ожогов, — неприятным каркающим голосом прервала его Эйра. — Почему? Они должны были остаться, если ты пытался помочь своей семье.
— Я не знаю. — Нор слабо пожал плечами. — Местная знахарка, которая до этого спасла меня от перекидыша, сама удивлялась этому. Невесело шутила: наверное, у тебя по числу богов несколько жизней про запас. Говорят, я пытался залезть в самое пекло, пока меня не оттащили насильно от дома. А потом и вовсе связали, чтобы не путался под ногами и не мешал тушить пожар. Иначе все село бы сгорело. Я почти не помню этого. Все словно в тумане было. Многие всерьез опасались, что подобного потрясения мне не пережить. Мол, дурачком деревенским стану. Однако пережил. Неделю пластом лежал. Потом месяц на огонь смотреть не мог — трясти начинало. А еще через полгода, ближе к зиме, в младшие гончие ушел. В селе у меня все равно никого из родных не осталось.
— Дом вспыхнул, говоришь. — Эйра с тяжелым кряхтением выбралась из кресла и, сгорбившись, прошлась по комнате. Остановилась напротив узкого окошка, отдернула гардину и молча уставилась в непроглядную темень, которая уже успела упасть на землю. Далион при всем желании не мог понять, о чем думает сейчас Высочайшая.
Далион при всем желании не мог понять, о чем думает сейчас Высочайшая. Интересно, почему она устроила мальчику такой мучительный допрос? Наверняка ведь чувствовала, что он не врет и на его руках нет крови невинных жертв. Зачем же истязала его вопросами?
— Младшая Богиня бывает жестока к своим детям, — прошептала Эйра, прислоняясь лбом к холодному стеклу. — Чем сильнее она нас любит, тем больше испытаний посылает. Дома сами по себе не загораются. Их поджигают.
— Я думал об этом, — неожиданно произнес Нор. — Потому и задержался так надолго в деревне. Выспрашивал, вынюхивал, подпаивал односельчан. Но все впустую.
— Ты не понял, мальчик. — Эйра обернулась и укоризненно покачала головой. — Боги иной раз вмешиваются в игры смертных. Вопрос только, зачем потребовалось Младшей Богине лишать тебя семьи. Полагаю, именно тогда она отметила тебя своим благословением. Пожалуй, подобного ритуала посвящения я не припомню. Принести в жертву божества весь свой род… Жестоко. Интересно, что она дала тебе взамен?
Нор молчал, явно не понимая, о чем идет речь. А Далион встревоженно прикусил губу, размышляя над только что услышанными словами. Эйра — Высочайшая Младшей Богини. Она лучше, чем кто бы то ни был, должна понимать замыслы своей покровительницы. Значит, Нор лишился семьи по желанию богов. Но почему? Какую роль он должен сыграть в предстоящих событиях?
Эйра измученно провела рукой по лбу, убирая слипшиеся от пота пряди седых волос. Затем буквально рухнула в кресло.
— Пойдите прочь, — приказала она, закрывая глаза. — Я должна подумать. Очень хорошо подумать над тем, что только что услышала.
— Прислать к тебе слугу? — с беспокойством осведомился Ронни. — Ты плохо выглядишь.
— Я так же себя и чувствую. — Эйра чуть скривила уголки губ в язвительной насмешке. — Ронни, мне ничего сейчас не надо, только тишины и покоя. Поверь, уж до слуги я как-нибудь сумею докричаться в случае необходимости.
На кончиках пальцев Высочайшей вспыхнул слабый алый огонек, который тут же осыпался багровой трухой на пол. Ронни и Далион переглянулись, но спросить или сделать ничего не успели, потому как в дверь тотчас же осторожно стукнули, и на пороге возник тот же темноволосый воин, который привел их сюда.
— Тингор, займись гостями, — шепотом распорядилась Эйра. — Покажи им спальни. Ответь на вопросы. Словом — что их душа пожелает.
На последнем слове Высочайшая сорвалась на протяжный стон. Высохшие пальцы рванули легкую ткань платья на груди, словно женщине было больно терпеть ее тяжесть.
— Эйра! — Ронни вскочил со своего места и в один гигантский прыжок достиг кресла Высочайшей. — Тебе плохо?