По моим ощущениям, было около трех часов ночи, Нетико отсутствовал — потребности в сне у искусственного разума не было, организм андроида никогда не испытывал усталости. Прогуляться, что ли, на мостик, проверить, как дела? Корабль идет ровно, слабая килевая качка меня почти не беспокоит, гривна-телохранитель сигналов об опасности не подает. Подышу свежим воздухом и попробую заснуть…
Небо беззвездное, затянуто подсвеченными багровыми облаками — красноватая луна Волка к середине ночи поднимается в зенит, отсюда и тревожный отсвет. Мерцают топовые огни «Громовержца» и масляные лампы, вывешенные на мачтах лодей. Ветер холодный, пускай мы давно миновали северный тропик и вошли в приэкваториальную область.
— Одного тебя здесь не хватало, — неприветливо проговорил Нетико, завидев, как я поднимаюсь по короткому трапу квартедека.
— Лучше бы ты спал, честное слово!
— …Смотрите, опять! — перебил андроида старший помощник и вытянул руку, указывая в сторону левого борта и чуть вперед по ходу движения корвета. — Гораздо ярче, чем в прошлый раз!
По черной воде пробежала цепочка изумрудных вспышек, послышался неясный гул — будто работала турбина оснащенного мотором судна. Мне показалось, что на глубине зажглись несколько десятков мощных прожекторов. Свечение начало медленно угасать, но тотчас мелькнули еще несколько огней прямо по курсу — малиновых, желтоватых, синих и ослепительно алых.
— Никогда раньше не видел эдакого фейерверка, — признался капитан Вольф. — Биолюминесцентный эффект наблюдается у некоторых разновидностей планктона, особенно в южных морях — волны переливаются синевато-зеленым, красивое зрелище. Но сейчас… Это нечто новенькое.
— Я поддерживаю связь с псевдоразумом «тайной каюты», — добавил ИР. — В ближайшем радиусе нет никаких крупных объектов, живых или искусственных. И в то же время энергетическая активность в верхних слоях воды невероятно высока. Глубины небольшие, всего сто двадцать метров, полагаю — континентальный шельф.
— Нет-нет, — отрицательно покачал головой Мильх. — Граница шельфа Гельвеции проходит приблизительно в двадцати пяти — тридцати милях от побережья. Вы ошибаетесь, господин Нетико.
— Я не могу ошибаться, — упрямо сказал андроид. — Сонар и эхолот исправны, на собственные сенсоры я тоже не жалуюсь. Дно медленно поднимается, уклон примерно двенадцать градусов. Суша поблизости.
— Чепуха, — бросил капитан. Взялся за планшет с картами, предъявил: — Мы находимся здесь: примерно двадцать девятый градус северной широты, шестьдесят второй градус восточной долготы…
— Знаю, — кивнул Нетико. — В этом районе нет никаких островов. И тем не менее глубина под килем уже девяносто метров.
— Биосканер? — быстро спросил Гофер.
— Стандартный фон, дно предположительно каменистое, слой органических отложений. Объяснить причины свечения я не в состоянии.
— Мне это не нравится, — твердо сказал Вольф. — Боцман, объявляйте боевую тревогу. Мильх, передайте готийцам сигнал — подойти к «Громовержцу» на минимальное расстояние, держаться рядом. Господин лейтенант, займитесь своими прямыми обязанностями — полная готовность артиллерийских систем! Нутром чую, мы влипли, джентльмены, — происходит нечто невиданное. Поверьте мне как капитану с опытом в несколько столетий…
Такие меры предосторожности, по моему мнению, были излишни — материального, зримого противника поблизости не наблюдалось. Поверим интуиции капитана: если он чувствует угрозу, то лучше перебдеть, чем недобдеть.
По сложившейся (и неприятной для меня) традиции светлейшему герцогу Визмару предложили спуститься в каюту — настоящие мужчины сами справятся с возникшими осложнениями, а вам следует поберечь себя, мы отвечаем за вашу жизнь…
Я взбунтовался: сколько можно выносить такое обращение?! Да, я никакой не homo novus, а самый банальный homo sapiens с жалкими сорока шестью хромосомами, меня легко убить, мои ткани не регенерируют, я не умею дышать в воде и не обладаю многими другими способностями «измененного человечества»! Но я требую равноправия — если ввязались в общую авантюру, значит и рисковать будем вместе!
— Не кипятись.
— Нетико вытянул руки ладонями вперед в успокаивающем жесте. — Прошу об одном: от меня ни на шаг! Понял? Переведи телохранителя в «красный режим», абсолютная защита… Да не нужен сейчас тебе пистолет, балда! Спрячь!
Я послушно отправил свой «Штерн» обратно в кобуру, спрятанную под курткой.
«Громовержец» внезапно преобразился. Оказывается, архаичное парусное судно могло похвастаться не только «тайной каютой»: в мачты и корпус были вмонтированы прожектора — матросы отодвинули деревянные задвижки, узкие бело-голубые лучи рассекли окружающую корабль мглу. Раскрылись орудийные порты, но расчеты на пушечных палубах отсутствовали, работала хитрая автоматика. Я снова подумал о том, как сильно рисковали Свободные Торговцы, используя на Меркуриуме запрещенные технологии. И насколько ганзейцы удачливы — за неполную тысячу лет их ни разу не поймали за руку.
Океан сиял бесчисленным множеством огней. Радужная феерия продолжалась — мне казалось, будто наши корабли идут над покрытой слоем воды сказочной сокровищницей, полной огромных самоцветов. Тихое гудение нарастало, появилась едва ощутимая вибрация: положив ладонь на фальшборт, я ощутил, как дерево мелко подрагивает. По мачтам и снастям поползли огни святого Эльма — холодный огонь струился вдоль рей, опутывал искрами паруса, бестелесные светлячки ползали по палубе и одежде людей. Изумительное представление — мы будто оказались в центре огненного вихря.