Еще он сказал, что если бы ты нанес удар, пролетая над его головой, поединок мог бы закончиться по-другому.
— Разве такое возможно? — хмыкнул юноша. Он мысленно вернулся в тот роковой момент, когда совершал свой излюбленный прыжок. Управлять в полете телом, видеть противника и выполнять прицельный удар казалось невозможным.
— Ты пробовал?
— Нет, но знаю, что не получится. Да еще можно себе шею свернуть.
— С первого раза — конечно. Но бывает ведь второй, третий, двадцатый. Копье с первого раза метко бросить тоже не получится. Кстати, у тебя с этим как?
— С двадцати шагов в дерево не промажу, если оно толще руки.
— В дерево не надо, а вот в туркрыла не помешало бы, — Югон указал на птицу, задремавшую на ветке дурманита.
Птица притаилась в безопасном месте. Ни хищник, ни обычный человек настигнуть ее тут не могли.
— Нет, давайте поищем другую добычу, — неожиданно предложил юноша.
— Почему? — удивился волшебник.
— Это очень редкая птица. Она лишена магических способностей, единственное место, где может скрыться от врагов, — дерево-вампир. У каждого существа должен быть хоть небольшой островок безопасности.
— Как скажешь, — спокойно ответил Югон.
«Парень-то действительно взрослеет».
— Говорящий зверь?! — Бринст даже привстал со своего кресла. — Кринод, а твоим ребятам ничего не померещилось?
— Ваше Величество, его речь слышали десять воинов. Они были настолько ошеломлены происходящим, что упустили Мурланда.
— А откуда они узнали, что с животным был именно берольд?
— В наряде оказались бывшие стражники из дворцовой охраны, которые упустили его.
— И десять человек не смогли догнать одного беглеца?! Кринод, что за сброд служит под твоим началом?
— Ваше Величество, мои люди настигли беглецов. Но те почему-то оказались призраками… Прошу заметить — очень качественными. Они даже следы после себя оставляли.
— Надеюсь, твои бойцы успели рассмотреть зверя, когда он им зубы заговаривал?
— Да. — Кринод вытащил лист бумаги и протянул королю. — Один из них нарисовал зверюгу.
Бринст развернул картинку. На ней довольно хорошо был изображен остроухий хищник черного цвета. «Чует мое сердце — во дворце ночью был тот же самый».
— Ты свободен, — не отрывая глаз от рисунка, монарх отпустил начальника городской стражи.
«В кровати Грендака нашли черные волоски — раз, очнувшиеся зирканцы утверждают, что видели остроухое животное — два. Теперь еще зверь вытаскивает Мурланда из цепких объятий городской стражи — три. Шустрый зверек — везде успевает. И что объединяет этих людей? — Бринст положил бумагу на стол и удобнее устроился в кресле. — Всем грозила опасность, все связаны с агрольдом и участвовали в той злосчастной охоте, из которой не должны были вернуться живыми. Если предположить, что ключевым словом является охота, то остаются еще два участника: берольд Пардензак и сам агрольд. Первый живет на юге столицы, следовательно, отпадает: хищник вышел через северные ворота. Эх, жаль, Зарны нет в городе. Можно было бы выяснить, где сейчас бегает Мурланд. Полагаю, остроухий с ним рядом».
Монарх вытащил из ящика стола объемную книгу. Неожиданно свалившийся на голову монарха неизвестный черный зверь с замашками оратора всерьез обеспокоил Бринста: в семейном предании, записанном Далганом еще в юношеские годы, было упоминание о каком-то неизвестном говорящем животном. «Его роль в судьбе объединенных королевств (как вначале называлась Далгания) неоценима, а его появление знаменует тяжкие испытания для государства», — гласили строки древнего послания потомкам.
Больше всего короля беспокоил тот факт, что черный хищник объявился в стане врагов. Как-то сами собой выстраивались неутешительные выводы.
«Я должен побеседовать с остроухим раньше, чем он доберется до агрольда, — твердо решил монарх. — Сидя во дворце, ничего не добьешься, тем более что в последнее время моя резиденция перестала быть самым безопасным местом».
Бринст дернул за шнур вызова, в кабинет вошел дежуривший возле двери телохранитель.
— Начальника гвардейцев срочно ко мне!
— Вы жаждете наказать поморов за дерзкое нападение, а я хочу отомстить тем, кто предал вашего мужа и допустил это нападение, — елейным голосом вещал Дербиант. После того как агрольд привел себя в порядок в замке Вурзана, он первым делом поспешил встретиться с вдовой Баратлана. Выразив глубокую скорбь по поводу безвременной кончины героя, Дербиант перешел к основной цели своего визита.
— Одно другому не мешает, — спокойно ответила женщина.
— Еще как мешает. Если мы начнем войну с поморами, то, чтобы ослабить наши силы, им станут помогать люди, предавшие Баратлана. Я предлагаю другой способ разделаться со злодеями.
— Какой?
— Давайте вначале завершим дело вашего мужа, а после накажем ваших личных обидчиков. Поверьте моему слову — от возмездия они не уйдут.
— И сколько мне придется ждать? Год? Два? Поймите меня правильно. Я — тирольдина, а вынуждена ютиться в замке какого-то мирольда. Это оскорбляет мое достоинство.
— У меня прекрасный дворец, и вы можете хоть сегодня поселиться там, — поспешил предложить вельможа.
— На правах хозяйки? — пристально посмотрела на него Тенекра.