— Дурака нашел.
Стробач поморщился:
— О господи… Вздумай я тебя обмануть и все же пристукнуть, предложил бы дележ на других условиях — скажем, пятьдесят на пятьдесят. А потом шлепнул бы. Но я играть буду честно. Получишь свои двадцать пять процентов… как в старину за находку клада… и можешь мотать к чертовой матери. Ты мне совершенно не страшен, п р и п а ч к а н н ы й… Вполне удовлетворюсь тем, что с н и м у с тебя три четверти. Так гораздо интереснее, чем забирать все и стрелять тебе в башку, — он широко улыбнулся: — Мне так гораздо приятнее: весело будет помнить, что ты остался живехонек, но с м и з е р о м. Ты мужик крепкий, еще лет двадцать, как минимум, протянешь — и каждый день будешь вспоминать, с к о л ь к о потерял… Нет, серьезно, это гораздо лучше, чем тебя мочить… Где камни? Тут их нет. Я на твоем месте, прежде чем соваться на ночлег к Божьим людям, на всякий случай прикопал бы алмазы где-нибудь в лесу, подальше… Значит, так ты и поступил, это азбука.
— Догадливый ты, морда… — сказал Мазур беззлобно.
— У одних педагогов учились… Ну, свыкся с новым положением? Сейчас мы с тобой пойдем в лес, и ты покажешь место. Конечно, я приму все меры, чтобы ты не смылся и не попробовал кого-то из нас ушибить. Второй раз это у тебя не проскочит.
— А если…
— А если будешь ерепениться — времени нет с тобой болтать дружески. В темпе начнем с п р а ш и в а т ь. Сам понимаешь, я умею так спрашивать, чтобы ты и не сдох раньше времени, и выложил все на блюдечке. Но при этом раскладе я заберу все. До камушка. И ни за что тебя не прихлопну, не надейся. Будешь доживать век калекой и локти себе грызть, и без здоровья, и без камешков.
Будешь доживать век калекой и локти себе грызть, и без здоровья, и без камешков… Думай быстренько. Некогда мне перед тобой расстилаться. Говорю тебе…
С дверью что-то произошло — она буквально вылетела, сорвавшись с петель, сбив с ног часового, — а в следующий миг оглушительная очередь швырнула его на пол, прошла по комнате, смачно ударив в того, что стоял у окна. Стробач оцепенел на стуле — из той позы, в которой он сидел, не вскочишь, не выхватишь оружие так, чтобы успеть…
Великан Педро сделал шаг в хижину и остановился, наведя на Стробача автомат ППШ с диском — старое безотказное оружие, которое Советский Союз сюда украдкой поставлял еще при Хрущеве, когда первые партизанские отряды начали всерьез браться за португальцев.
— Сын мой, — сказал он Мазуру. — Неловко мне, смиренному слуге Божьему, предлагать такое, но не обидеть ли вам этого типа? Опасаюсь я к нему близко подходить — ловок и молод, а я уже в годах…
С превеликой охотой взмывши с пола, Мазур подскочил к Стробачу и припечатал ему от всей души. Огляделся. Рядом с тем, что валялся у окна, лежала белая синтетическая веревка, явно предназначенная для самого Мазура. Проворно спутал Стробача так, что даже он не смог бы освободиться самостоятельно. Повернулся к Педро:
— Что там у вас творится?
— Да, собственно говоря, ничего уже и не творится, — сказал Педро, опустив автомат. — Эти обормоты приперлись ни свет ни заря, согнали всех в церковь, включая отца Себастьяна, двоих оставили нас охранять, а сами куда-то поперлись… Впрочем, куда, было и так ясно — они спрашивали отца Себастьяна про вас. Он промолчал, конечно… но миссия наша небольшая, не так уж и трудно быстренько осмотреть все дома…
— А где… те двое? — спросил Мазур, еще ощущая в башке остатки химического дурмана.
Шумно вздохнув, Педро уставился в потолок:
— Очень надеюсь, сын мой, что отнюдь не на небесах, совершенно они не подходят для Царства Небесного… Ну, что тут поделать? Пришлось, учитывая обстоятельства, вспомнить те мирские грешные навыки, к которым я и не рассчитывал возвращаться… Вели они себя совершенно непозволительно, ничуть не походили на добрых христиан… А значит, нужно было вам помочь. Не хочу я вникать в мирские сложности, но эти типы мне категорически не понравились, а вот вы внушаете некоторое доверие. Как думаете, стоит позвонить в полицию? У нас есть радиотелефон…
— В полицию? — с сомнением переспросил Мазур. — А стоит ли?
Он вспомнил вчерашнего полицая, его внимательный взгляд. Не стоит заранее думать о человеке плохо, но очень уж многозначительное совпадение: полицай был единственным человеком из внешнего мира, видевшим здесь Мазура, — и уже наутро нагрянули эти отморозки…
Он не мог отделаться от впечатления, что Педро и сейчас отгадал его мысли.
— В конце-то концов, сын мой, не обязательно беспокоить полицию по любому пустяку. У них и так хлопот выше головы — эта заварушка в лесах… Но, в таком случае, нам с вами следует немедленно приступить к делу, чтобы ликвидировать кое-какие п о с л е д с т в и я. Отец Себастьян — добрейшей души человек, не стоит травмировать его и паству, оставляя э т о здесь и далее…
— Ну конечно, — кивнул Мазур. — Лишняя лопата у вас найдется?
* * *
…Устроившись на корявом колченогом стуле насколько удалось удобнее, Мазур неторопливо пускал дым, задумчиво разглядывая лежащего на земляном полу Стробача. Сказал негромко: