— Ну и Павший с ними, — равнодушно бросил колдун. — Ешь, и идем спать. Завтра ты понадобишься мне свежим и отдохнувшим.
Красавец покорно вздохнул — слова колдуна означали, что нынче красотка в красном платье поднимется наверх не с ним… оставалось надеяться, что завтра приятели заработают столько, что Джегед согласится остаться в Марвоке хотя бы на неделю.
Хотя Годвин выспался накануне, но походная жизнь приучила его легко засыпать при всякой возможности. Колдун разбудил приятеля в три часа пополуночи. Они стали молча снаряжаться. За окнами было тихо, дождя не слыхать.
Годвин справился первым и помог Джегеду влезть в зачарованные доспехи. Потом отправился на конюшню — распорядиться насчет лошадей. Растолкал сонного грума и велел седлать. Появился Джегед — огромный, бряцающий сталью. Колдун принес приятелю лук и стрелы. Воин ощутил исходящее от колчана едва заметное холодное свечение.
— Осмотри стрелы, — велел колдун. Из-под забрала голос звучал глухо и зловеще. — Особенно вот эту запомни.
Воин кивнул. Детали они обсудили заранее. Приметная стрела предназначалась разбойничьему колдуну. Потом грум сквозь зевоту доложил: лошади готовы. Приятели взгромоздились в седла и выехали за ворота. Позади грохнул засов.
— Ну и что теперь? — поинтересовался Годвин.
— Должен появиться синдик. Без него нам не откроют ворота.
— Сами можем открыть, — буркнул воин.
Это было правдой, но сейчас звучало как шутка. Синдик объявился почти сразу — пришлепал по лужам, ругаясь и сквернословя. Помахал издали рукой, всадники направились за ним.
Стража не спала, румяный велел отворять — теперь пришел черед солдатам ругаться.
— Ну, — с чувством произнес синдик, когда друзья направились в портал, — да пребудет с вами Павший!
Годвин буркнул что-то неразборчивое, а колдун бросил через плечо:
— Мы управимся к полудню.
— Хорошо, — с готовностью отозвался синдик. — Не поздней двух часов пополудни я присоединюсь к вам!
Заскрипели ворота, солдаты зевали и ругались одновременно…
— Хорошо бы толстяк добрался в замок хотя бы к ужину… — протянул Годвин.
Колдун не ответил. Около часа они ехали в молчании, затем воин заговорил:
— Далеко еще?
— Половина пути позади. Я думаю, спешить незачем. Темнота на руку разбойникам, они свой замок знают.
— У тебя есть план?
— В деталях я не обдумывал. На месте определимся.
Снова смолкли, но ненадолго. Непоседливый Годвин опять завел разговор:
— Джегед, а скажи, почему вы с клириками не заодно?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну как же… вы, колдуны, служите Павшему — и жрецы тоже.
.. вы, колдуны, служите Павшему — и жрецы тоже. Почему они молятся, а за тобой я такого не замечаю?
— Мы, чародеи, используем практический аспект, а священники владеют теорией. Каждый исполняет свое дело. Присутствие Павшего делает возможной магию. Мавзолей в Уртахе — источник магической силы. Мы, маги, знаем о Павшем без объяснений, мы чувствуем его, а жрецы нужны для того, чтобы растолковать остальным. К чему ты спрашиваешь? Ты же знаешь об этом — и как раз от священников.
— Знать-то знаю… но, как ты говоришь, теоретически.
— Конечно. Будь у тебя способности к колдовству, тогда и практически познал бы. Но твой талант иного рода. Говорю же: каждый исполняет свое дело. Ты стрелу запомнил?
— Конечно. Не хочешь объяснять — так и скажи.
— За объяснениями ты как раз и можешь обратиться к священнику. Но что-то подсказывает мне: когда возвратимся в город, ты предпочтешь вдовушку в красном — наряженным в черное жрецам Павшего.
— Пожалуй, — согласился Годвин. — В самом деле, мои таланты — они иного рода.
Замок стоял в лесу. Когда-то владельцы старательно вырубали деревья вокруг стен, чтобы врагу труднее было подобраться к укреплениям, но теперь молодые заросли подступали вплотную к осыпавшемуся рву. Во рву воняла застоявшаяся вода из речушки, протекающей неподалеку. Канава, соединяющая ров с рекой, давно обвалилась, ее занесло мусором, ветками и илом, но сейчас, весной, воды было много, так что и ров оказался до половины заполнен мутной жижей.
Дорога проходила в стороне, довольно далеко от замка. Однако через речушку был перекинут мост из почерневших от древности бревен — поэтому у замка путникам с гружеными подводами волей-неволей приходилось задерживаться. Переправа отлично видна с башни, так что разбойники всегда могли перехватить караван на мосту.
Джегед с Годвином достигли окрестностей замка в сумерках. Луна скрылась за деревьями, но небо уже посветлело, так что укрепления были различимы среди леса. Друзья двинули коней вокруг, не приближаясь к строениям. Наконец Годвин отыскал подходящее местечко — довольно высокое дерево, стоящее неподалеку от стены с противоположной от ворот стороны. Воин указал спутнику:
— Вот здесь.
— Отлично. — Тяжеленный шлем Джегеда качнулся. — По-моему, они спят.
— Я ничего не слышу.
— Сейчас я их подниму… сколько тебе понадобится времени? Я сосчитаю до двухсот?
— До двухсот пятидесяти. Мне же еще нужно натянуть тетиву и выбрать местечко, откуда просматривается двор.
— Хорошо. Я начинаю считать.
Джегед развернул жеребца и двинулся через лес — он собирался войти в ворота, как и подобает представителю власти, у которого на руках ордер на арест разбойника Тремлака, заверенный городской печатью. Тяжелый всадник производил в зарослях немалый шум, но замок не подавал признаков жизни. Похоже, его обитатели в самом деле спали.