— Отлично, — прокомментировал Годвин, — похоже, судно направляется к нам. Отсюда будет видно.
Мороган улегся на живот, подпер щеки ладонями и молча глядел. О рейдерах он, конечно, слышал много — в империи рассказывали всевозможные ужасы об этих грозных боевых судах, но никогда парнишке не приходилось видеть рейдер воочию — за исключением памятного вечера у Серой Чайки. Но тогда Морогану было не до того, чтоб разглядывать парусник.
По мере того как корабль приближался к причалу, проступали подробности — мачты, паутина снастей… стало возможно разобрать, как матросы карабкаются по канатам и сворачивают паруса. На палубе тускло отсвечивали доспехи и развевались разноцветные плащи.
— В самом деле, Призрачный Неф, — буркнул юноша. — Инига, не хочешь поглядеть? Уже неплохо видно!
Джегед с девушкой тоже вскарабкались на холм. В самом деле теперь можно было разглядеть длинный корпус судна, две мачты. Экипаж убирал паруса, и рейдер замедлял ход. Ветер донес звуки голосов — отрывистые возгласы, перекличка палубной команды… и мерное ритмичное бряцание металла…
Вдоль выкрашенного в темный цвет борта тянулись ряды цепей, на которых раскачивались мертвецы — здесь были и свежие покойники, и гниющие разваливающиеся останки, и кости, прибитые к обшивке. Тот, кто придумал украсить судно таким образом, обладал своеобразным чувством гармонии, голые белые черепа образовывали геометрически правильный рисунок, и трупы, добавленные недавно, тоже вписывались в орнамент. Мороган тихонько заскулил — в лохмотьях, болтающихся на трупах, он узнал форму имперских моряков. Волны били в борта, судно, плавно покачиваясь, ползло к причалу, гремели ржавые цепи, тряслись кости вдоль бортов. Чайки садились на поникшие головы мертвецов… в бок «Чернокрылого» била новая волна, и птицы надрывно визжали скрипучими голосами, расправляя крылья.
— Спокойно, парень, — буркнул Годвин. — Собирался войной на страну Павшего? Вот и привыкай, так выглядит война, а она ничуть не страшней правосудия.
— Мирных купцов рейдер не трогает, — подтвердил Джегед. — Но я не вижу того, кто нам нужен. Королевский сержант рассказывал о чародеях в ярких накидках.
И тут же, будто в ответ на слова Джегеда, ветерок расправил желтые плащи группы людей у первой мачты… Потом «Чернокрылый» приблизился к берегу, и палубу от наблюдателей скрыл соседний холм.
— Подберемся поближе, — решил Джегед. — Не думаю, что наш давний незнакомый дружок ожидает встречи здесь. Главное, не пялиться прямо. Мороган! Последнее относится к тебе.
Четверка всадников выехала из холмов и направилась к причалам. Друзья приняли расслабленные позы и старательно изображали скуку. Вряд ли такие люди часто появлялись в порту, но и ничего особенного в их облике не было.
«Чернокрылый» ткнулся бортом к причалу, на пристань спрыгнули матросы, приняли концы, намотали на кнехты. С палубы спустили трап. Джегед велел спутникам ехать медленней и держаться подальше от судна. Предосторожности оказались напрасными — все, кто находился поблизости, уставились на рейдер, грузчики с мешками на плечах — и те замедляли шаг, чтобы глянуть. Подобное зрелище нечасто выпадало даже людям, живущим у моря и привычным ко всевозможным диковинам.
Сперва по трапу сошли вооруженные солдаты палубной команды. Каски, кольчуги, плащи — все было черным, на щитах зловеще скалились серебряные черепа, осененные черными крыльями.
Каски, кольчуги, плащи — все было черным, на щитах зловеще скалились серебряные черепа, осененные черными крыльями. Эмблема рейдерского флота. Звенели и брякали цепи вдоль длинного борта, страшные украшения раскачивались в такт. Бойцы выстроились на пристани, образуя нечто вроде почетного караула — тогда на палубе показались люди в ярких накидках. Праздничные солнечно-желтые одежды контрастировали с черным кораблем и отвратительными мертвецами в грязных лохмотьях. В группе выделялся огромный мужчина, его плащ был ярко-желтого цвета с едва заметным красноватым оттенком. На плечах ткань топорщилась, обрисовывая массивные доспехи, лысая голова казалась непропорционально маленькой на мощном торсе. Лицо великана удивляло странным сочетанием мощи и бессилия. Крупный выступающий подбородок и широкие скулы могли бы свидетельствовать об упрямстве и решительности, но маленькие глазки глядели из опухших век сонно и равнодушно. Двигался и жестикулировал верзила медленно, словно с ленцой. Выступающий живот перетягивал тяжелый пояс, оттянутый ножнами с огромным мечом. Шлем без плюмажа с полумаской, прикрывающей верхнюю часть лица, мужчина нес в руке. Возраст этого человека угадать было сложно — ему могло быть и двадцать пять, и пятьдесят. Неестественная массивность фигуры и тяжелые черты добавляли возраста облику воина, при этом опухшие щеки, короткий вздернутый нос и невыразительный взгляд делали похожим на слабоумного ребенка.
За гигантом следовали четверо в лимонных накидках. Ростом и сложением они сильно уступали предводителю, хотя не будь рядом такого великана — показались бы крупными парнями. Все стройные, плечистые молодцы, вооруженные так же, как и старший. Возраст этих ребят не вызывал сомнений — всем едва за двадцать. Головы недавно обриты, но за время плавания обросли коротким волосом. Возможно, сбривая шевелюры, они подражали командиру, а возможно, причина была иная…