Вскоре возвратился хозяин, сел к столу и налил всем вина.
— Да, мои господа, — продолжил он прерванную беседу, — о грядущих бедах нынче все толкуют. Кто пророчит мор, кто недород, а более всего — войну с империей. Однако, мыслю, какая может быть война? Милостью Павшего, избравшего эту землю, никто не в силах одолеть нас. Нигде, ни в какой земле не сыскать магов могущественней наших!
— Нигде и нет более магов, — согласился Джегед.
Кто пророчит мор, кто недород, а более всего — войну с империей. Однако, мыслю, какая может быть война? Милостью Павшего, избравшего эту землю, никто не в силах одолеть нас. Нигде, ни в какой земле не сыскать магов могущественней наших!
— Нигде и нет более магов, — согласился Джегед. — Милостью Павшего, это ты правильно говоришь.
Годвин смолчал. Относительно силы и слабости чародеев у наемника было собственное мнение, но сейчас он предпочел держать его при себе.
— Кстати, о магах, — продолжил Джегед, — ты говоришь, господин Лешвит скончался?
— Да, помер. Старые раны дали себя знать. Он и сам не раз говорил, что не жилец, уж очень сильно ему досталось, когда юный Мороган штурмовал Серую Чайку… Говорили, Мороган владеет заклятиями с непредсказуемым побочным действием. Не мне судить, но, сдается, так оно и было. А теперь правды мы уже не узнаем. Свои зловещие секреты юный Мороган унес с собой в могилу… когда мой славный сеньор снес ему башку в поединке.
— Кто же теперь в Серой Чайке? — стараясь говорить небрежно, спросил Джегед. — Кто наследует Сигварду? Ну, если вдруг…
Трактирщик глянул удивленно.
— Как, мои добрые господа не слыхали? А я думал, вы для того и направляетесь в замок старого Сигвара, чтобы… хм… Господин Лешвит был единственным родичем мужского пола, который пережил распрю… Теперь Сигвард — последний мужчина в роду владык Серой Чайки, да и он, рассказывают, очень плох. Говорят, у него видения, бред… старый он уже, совсем старый.
Тут в дверь постучали, хозяин поднялся и впустил плотную молоденькую бабенку, которая притащила здоровенный поднос. Пока молодка расставляла перед гостями миски, кабатчик поблагодарил за приятную беседу и ушел — дескать, много работы в зале.
Когда женщина с подносом удалилась, Годвин покосился на дверь и громко спросил:
— Как по-твоему, за нами сейчас следят?
Произнеся фразу, воин прислушался: не выдаст ли себя наблюдатель шорохом? Нет, все было тихо.
— Вряд ли, — буркнул Джегед.
У колдуна были свои способы изобличать шпионов, но и ему ничего не удалось обнаружить. Друзья приступили к трапезе. Когда они вышли в зал, народу за столами стало, пожалуй, даже больше. Деньги у них приняла молодка, а хозяина не было видно.
Путники снова выехали на тракт, тени больше не плясали перед ними в пыли. Теперь солнце склонилось к закату и светило в глаза.
— Как ты думаешь, что имел в виду трактирщик, когда сказал, что мы, мол, направляемся в Серую Чайку для чего-то определенного?
— Павшему ведомо, — подал плечами Джегед. — Все равно он ошибся.
— Но он имел в виду что-то определенное, когда этак нас обхаживал? Отдельная комната и прочее?
— За обхождение я заплатил очень щедро, этот старик в самом деле был предупредителен и заслужил… Чего же еще иметь в виду трактирщику? Да и ты, как я видел, отметил усилие этой девахи в синей юбке? Что ты делал, пока я отсчитывал монеты? Отчего она визжала?
Годвин улыбнулся.
— Им только в радость, если настоящий мужчина вроде меня ущипнет или хлопнет то, что самой природой к сему предназначено.
К вечеру местность изменилась, растительность стала скудной, почти не попадалось следов присутствия человека. По обе стороны дороги тянулись пологие песчаные холмы, кое-где поросшие серой травкой. Ветер с моря усилился, он гнал серые тучи по серому небу.
Ветер с моря усилился, он гнал серые тучи по серому небу. Дюны тоже были серого цвета, по склонам позли тени облаков, образуя причудливые узоры.
— Серое здесь все какое-то, — буркнул Годвин, озираясь. — И башен больше не видать.
— Это земля Сигварда. Он не любит людей, старается, чтобы их поменьше было вокруг него. Так я слыхал. Вот и трактирщик тоже — когда Лешвит помер, прислугу покойного распустили.
— Вздорный, стало быть, старикашка, — заключил Годвин. — А какой он маг, сильный? Брата твоего не он, как ты думаешь? Можно такое допустить?
Джегед задумался, потом решил:
— Это очень маловероятно. Никаких указаний на вину Сигварда я не вижу. Во-первых, зачем дряхлому старцу бедняга Каспер? Во-вторых, Сигвард не покидает своих владений уже много лет, а мужчин в его роду не осталось, если верить трактирщику. В-третьих, маг он не из последних, но и ему вряд ли по силам такой подвиг… Неужели ты думаешь, что вломиться на шестой этаж башни Скарлока — удастся просто сильному магу? Нет… И потом, ему-то зачем карта? Уж Сигвард точно способен отыскать дорогу от башни Скарлока к своему замку. Карта с печатью империи… Карта нужна чужестранцу… мальчик с иноземным акцентом, вот что по-настоящему странно.
— Странного-то здесь хоть отбавляй. Хорошо бы в Серой Чайке хоть какой-то след нашелся…
— Кстати, вот и замок, — указал Джегед.