— Брось меч! — крикнул Серега.
Нурман в ответ только засмеялся.
Устах подвинулся в сторону. Теперь они с Духаревым с двух сторон приближались к Свейни. Нурман отступал. Отступал, но не убегал.
Серега боковым зрением держал Устаха. И, уловив начало атаки, напал на нурмана практически одновременно с варягом.
Рыжий отбился. Они атаковали снова, и нурман снова отбился.
Он отлично защищался, но уже не мог позволить себе ответного выпада. И Духарев, и Устах сражались не в полную силу. Они сознательно изматывали противника. Нурман наверняка это понимал, но что он мог сделать? Пот струился по его лицу, дыхание сделалось частым и прерывистым. Еще немного и…
Круг зрителей внезапно раздался в стороны, и на поле появились новые игроки. Городская стража. Добрая дюжина воинов в полном вооружении.
Они мгновенно оттеснили варягов от Свейни и взяли их в кольцо. Устах и Духарев тут же встали спина к спине — против ощетинившихся копьями, прикрытых щитами стражников.
— Сложить оружие! — раздался повелительный окрик.
Сереге очень не хотелось биться с одним мечом, без шлема, без щита, против сомкнутого строя копейщиков. Даже если он разорвет этот строй, завалит одного?двух — остальные насадят его на жала. Эти ребятки — не ополченцы, а профи. Эк они ловко взяли их в кольцо! Может, если удастся отобрать щит…
— Ох?хой! — зычно выкрикнул Устах. — Братья?варяги! Кто слышит меня! Помощи!
К немалому удивлению Духарева, два из четырнадцати щитов тут же опустились, и Серега увидел загорелые длинноусые физиономии.
— Чего орешь? — буркнул один. — Чего хочешь?
— Правды хочу, брат?варяг! — крикнул Устах. Еще один щит опустился, но на этот раз за ним обнаружились не варяжские усы, а бритая нурманская рожа.
— Иень! — гаркнул нурман. — Хорош болтать! А вы… Считаю до трех. Раз!..
— Вот, Иень! — без насмешки, грустно проговорил Устах. — Убей брата, раз нурман велит.
— Два!..
Иень выругался, адресуясь главным образом к «братьям?варягам», но вышел из строя и присоединился к Сереге и Устаху.
— Иень! — грозно выкрикнул нурман. — Ты присягнул!
— Я варяг! — мрачно отозвался воин. Второй варяг, колебавшийся, после этих слов тоже покинул строй. Теперь их щиты прикрывали Духарева и Устаха.
В строю образовались две бреши, одну из которых тут же заткнул Свейни, вторую…
А во вторую ввалились сразу четверо варягов!
— Кто звал? — гаркнул один из них, с квадратной фигурой, с квадратной физиономией и синими, как у Устаха, усами.
— Я! — отозвался Устах.
— Мы пришли! — с достоинством произнес синеусый.
Это был тот самый варяг, которого Духарев видел на борту лодьи с крылатым псом.
Нурман, уже собравшийся сказать: «Три!», вместо этого выкрикнул злобно:
— Вы будете наказаны! Я — большой десятник смоленского посадника Фрелафа!
— Ишь ты, баранья шишка! — нагло ухмыльнулся синеусый. — А я — сотник князя полоцкого Роговолта! Посыл от князя к воеводе Свенельду. Ты мне не указ! — И продолжал насмешливо: — Я видел там дохлого нурмана. Кто его завалил? Ты? — Он обращался к Устаху.
— Я, — ответил Духарев. — Он назвался здешним сотником, — добавил Серега, потому что ему показалось: нехорошо говорить об убитом воине так пренебрежительно, и еще потому, что он считал себя обязанным предупредить нежданного заступника. — Я благодарю тебя за помощь, брат, но, может, тебе не стоит вмешиваться? Смоленский посадник…
— Смоленский посадник пусть вылижет жопу моей кобылы! — , пренебрежительно отозвался синеусый. — Я — Гудым.
— Я — Сергей, — Духарев слегка поклонился.
— Я видел тебя, — негромко произнес Гудым. — На пристани. У тебя степной конь.
— И я видел тебя, — отозвался Духарев. — На твоем корабле.
— «Перунов пес» — его имя! — в полный голос произнес Гудым.
— Клянусь светлым оком Хорса, он сожрал не одну нурманскую акулу! Ха?ха! Поучим нашей правде нурманских шавок! Любо, братья?
— Любо! — гаркнули мощные глотки. Мечи спутников Гудыма с шелестом выскользнули из подбитых бархатом ножен.
Тут десятник?нурман не выдержал, перекинул копье в левую руку, схватил дудку и пронзительно засвистел.
— Ах вот как! — закричал Гудым. — Ну гляди, нурмн! — И свистнул, в два пальца, по?особому, с переливом, еще погромче писка десятниковой дудкц.
Среди стражников возникло некое движение. Кажется, они отступали?
Устах хлопнул Серегу по плечу. Он широко улыбался. На его лице не осталось и следа прежней озабоченности.
Только теперь Духарев начал понимать, что его личной конфликт перерастает в нечто, уже совсем не личное.
Глава двадцать первая
ПРАВОСУДИЕ ПО?ВАРЯЖСКИ
Они пришли к смоленскому кремлю двумя колоннами. В голове одной из них, слева — Устах, справа — Гудым, — шел Серега Духарев. В голове второй шестеро на двух щитах несли тело Хайнара. Одним из шестерых был Свейни.
Нурманы и варяги. Варягов было человек сорок. Больше половины — полоцкие. Воины Гудыма. Среди нурманов пришлых было всего несколько человек. Остальные — старшие гридни смоленского посадника. Начальные люди. Но те их подчиненные, что были здесь, гридни и отроки, шагали отдельно. То были славяне или из иных племен, воины, но не варяжского братства. За ними тянулся хвост вольных смолян, мужчин и даже женщин.