В воротах уже стояли трое саней. Люди смоленского воеводы шмонали сани с большим усердием. Определяли размер пошлины. Хозяева саней стояли кучкой, мокли и терпели. Серега представил, как смоленские стражники будут до вечера потрошить поезд Горазда, и ему очень захотелось выпотрошить самих стражников. Тем более что заправлял ими молодой нурман с очень паскудной улыбочкой.
Однако обошлось. У Горазда оказалась гостевая льгота и особая княжья гривна в подтверждение того, что все подати с купца будут взяты в Киеве. И только в Киеве.
Смоленск утопал в грязи. Здесь не было деревянных тротуаров, как в Малом Торжке. Растаявший в одночасье снег и проливной дождь превратили улицы в ледяную жижу по колено глубиной. К счастью, идти пришлось недолго. Постоялый двор, с хозяином которого у Горазда была договоренность, располагался недалеко от ворот. Гораздова ватажка оккупировала пространство около печи. Не чинясь, и вольные, и холопы скинули мокрую одежду и завернулись в льняные полотна, принесенные хозяином гостиницы. Всех напоили горячим медом, который на этот раз даже Серега выпил с удовольствием. Хозяйские слуги принесли три корзины с живыми гусями. Гуси были придирчиво изучены, найдены достаточно жирными, одобрены и унесены на смерть. Через четверть часа они уже румянились иад огнем, распространяя сногсшибательный запах.
Ущемленные ватажкой прочие купцы?постояльцы, которым тоже хотелось устроиться поближе к огню, убаюканные мирным видом новых гостей, взялись отпускать весьма неприличные замечания по поводу статей женщин.
А также высказывать определенные сомнения по поводу мужских достоинств составляющих ватажку мужчин. Поскольку большая часть замечаний касалась красавицы Нелени, то Драй в конце концов вышел из терпения, взял меч, отбросил простыню, чтобы не мешалась, и встал перед юмористами. Отсутствие одежды смущало его не больше, чем даму на пляже — отсутствие бальных туфелек. Золотая гривна, определяющая статус воина, полдюжины оберегов и, главное, меч — вот то, что нужно варягу, чтобы чувствовать себя прикинутым по лучшей моде. Тряпки — это мелочь.
Голосом, холодным, как болотная слякоть, Драй предложил сомневающимся убедиться, что мужские атрибуты у него присутствуют, а затем предложил свою помощь, если кто?то из присутствующих желает определиться евнухом при дворе царьградского кесаря. Купцы не пожелали. Возможно, они были не робкого десятка. Возможно, будь Драй один, они бы повели себя более энергично. Но три варяга — это слишком много даже для очень воинственных торговцев. Шутки прекратились. Возможно, после пары корчаг меда и дюжины кувшинов пива новые и старые гости даже подружились бы, но вновь прибывшие слишком устали для застолья и сразу после трапезы разбрелись по своим углам. Серега, правда, прежде чем подняться вместе со Сладой и Мышом в предоставленную им комнату, не поленился зайти на конюшню, проведать Пепла.
Когда он вернулся, Мыш и его сестра уже сопели в четыре дырочки. Сереге спать еще не хотелось, поэтому он отправился в гости к Устаху. У того уже сидел Драй. Варяги развлекались, передвигая деревянные фигурки по разделенному на клетки полю. Не без удивления Духарев признал в игре шахматы.
Драй проиграл, и Устах предложил Сереге сыграть с ним партию. Духарев отказался. В шахматы он последний раз играл лет в десять. А тут еще и правила, небось, другие.
Варяги поменялись фигурами и сыграли еще раз.
Дождь кончился.
Драй опять проиграл, и Устах послал молодого кривича, с которым делил комнату, за Гораздом. А Серега ушел спать.
Глава шестнадцатая
В КОТОРОЙ СЕРЕГА ДУХАРЕВ ЗНАКОМИТСЯ С ГОРОДОМ СМОЛЕНСКОМ, ВЕРНЕЕ С ЕГО ОКРЕСТНОСТЯМИ
Когда Духарев проснулся. Спады в комнате не было, а Мыш сидел на коврике и терпеливо ждал, когда его названый брат соизволит продрать глаза. Как выяснилось, ждал он не просто так.
— Слышь, Серегей, ты Сладку не передумал в жены брать? — осведомился он.
Духарев сел, поморгал, отгоняя сон.
— Нет, — ответил он. — А чего это ты вдруг озаботился?
— А того, что я ей единственный родич! — заявил Мыш. — Ну если тебя не считать, а тебя сейчас считать нельзя, потому что ты — жених. Ну что, берешь Сладку женой?
— Беру, — сказал Духарев. — Только не наезжай.
— Главной женой? — уточнил дотошный Мыш.
— Самой главной!
— По рукам! — Мыш подставил ладонь, по которой Духарев хлопнул с большим удовольствием. С еще большим удовольствием он отвесил бы пацану подзатыльник. Разве можно наваливаться с такими вопросами на только проснувшегося человека?
Мыш потер ладошку.
— Меня Сладка послала, — простодушно сообщил он. — За тебя беспокоится. Говорит: ты муж сильный, тебе каждый день женщина нужна.
— Ну уж и каждый день… — пробормотал заочно польщенный Духарев.
— Так что надоть вам побыстрей пожениться, говорит, не то загуляешь, — деловито продолжал Мыш. — Согласен?
— Ой загуляю! — мечтательно проговорил Духарев. — Весь Смоленск перетрахаю!
— Чего весь Смоленск? — не понял Мыш.
— Согласен, говорю! Что от меня требуется?
— Откупа я с тебя брать не буду, — сообщил Мыш. — Ты ж в роду старший. Выходит, сам себе и заплатишь.
— Ты ж в роду старший. Выходит, сам себе и заплатишь. Ну и с приданым то ж самое.
— Да я не о том, — махнул рукой Духарев. — Как у вас свадьбы?то играют?