Победитель, бахвалясь, напрягал мускулы, тряс волосатыми кулачищами.
Серега с удовольствием разглядывал черноволосую малышку и подумывал — как бы это поделикатней с ней познакомиться.
Зазывале надоело драть глотку. Теперь он просто выстукивал марш на донышке призового котелка и обменивался репликами с публикой.
Минут через десять появился еще претендент на призовой фонд. Помоложе. Проделал ту же операцию: скинул ремень, сапоги, поплевал на ладошки. Но сгрести себя не дал, увернулся и смачно треснул Сычка по роже. Тот в долгу не остался, размахнулся и влепил парню кулачищем в грудь. Парень охнул, но не умер и даже не упал, а с молодецким возгласом заехал детине по уху. Сычок даже не качнулся, только ухо порозовело. Кулачище размером с боксерскую перчатку звезданул претендента в лоб, и на этом поединок практически закончился. Претендент «поплыл», Сычок сцапал противника за грудки, поднял и шваркнул оземь в уже виденной Духаревым манере.
Два?ноль.
Могуч, спору нет. Но в общем?то ничего особенного. Хорошо держит удар, кое?какие навыки уличной драки, но движется абсолютно неграмотно, атакует бесхитростно, как молодой бычок.
«А! — залихватски подумал Духарев. — Была не была!»
Поймал взгляд черноглазки, подмигнул и полез в круг.
Зрители одобрительно заворчали.
Ремень Серега снимать не стал. Чтоб джинсы не потерять. Просто разулся, прошелся по теплой земле.
Сычок глядел на него с любопытством.
— Ну, давай! — кивнул ему Серега. — Поехали!
Тот медлить не стал, сразу полез хватать. Серега смахнул его руки, зашел сзади, врезал пяткой под колено. Детина тут же плюхнулся на задницу.
«Ну это же совсем другое дело!» — подумал Духарев.
Детина встал. Он был удивлен. Снова попытался сграбастать Духарева. Тот перехватил руку и швырнул местного удальца через бедро. Тут же отметил, что упал его соперник совсем не так, как давешние кандидаты в чемпионы. Не мерзлой тушкой, а грамотно, упруго.
Третий заход. Противник применил хитрость, сделал вид, что собирается схватить, а сам левой рукой попытался заехать Духареву по роже. Счас! Разбежался! Из?под такого замаха Серега ползком уйти успеет! Нырок — и очень конкретный прямой в челюсть.
Ай, молодец!
Детина принял удар с крестьянской простотой, но устоял. Правда, глазки затуманились.
Серега гуманно дал противнику чуток отдышаться, а когда тот отвел кулачище в могучем замахе, Духарев пробил серией: в нос, в солнечное сплетение и в челюсть. Иппон! Детина закатил глазки и рухнул.
Кто?то из зрителей одобрительно вякнул, но большинство — молчали.
«Что?то не так?» — насторожился Духарев, наткнулся взглядом на знакомую рожу: один из тех стражников, что приволокли мужика.
«Что?то не так?» — насторожился Духарев, наткнулся взглядом на знакомую рожу: один из тех стражников, что приволокли мужика.
Вояка поймал Серегин взгляд, усмехнулся, повернулся и пошел прочь.
У Духарева отлегло от сердца. Детина завозился на земле, встал. Из носа его текла кровь.
Серега вспомнил про приз и подошел к тощему пареньку.
— Котел оставь себе, — сказал он. — А деньги я возьму.
— Обойдешься! — сердито буркнул парень. — Денежки в откуп пойдут.
— Какой еще откуп? — удивился и рассердился Духарев.
Детина подошел, встал рядом. На Духарева он глядел с интересом бультерьера, обнаружившего новую разновидность кошки.
— За кровь! — отрезал парнишка и показал на разбитый нос детины.
— Ну ни хрена себе! — рявкнул Серега, чуя, что его кидают.
Кидалова Серега не любил. Очень не любил! Просто зверел сразу…
— Ну?ка, гони бабки, козел! — гаркнул он. — Живо! Пока башку не оторвал!
Детина шумно вздохнул. Паренек сунул руку за пазуху… Беньк! Что?то хряснуло по многострадальной духаревской головушке, и Серега выпал в осадок.
Глава пятая
В КОТОРОЙ ГОВОРИТСЯ О МЕСТНЫХ ЗАКОНАХ, СУДОПРОИЗВОДСТВЕ, ПРАВАХ ГРАЖДАН И БЕСПРАВИИ ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ
Свет сочился из щелястой стены. В свете плясали пылинки. Серега лежал на чем?то твердом, и мягкая ручка ласково ворошила его волосы.
— Б?блин!
Ничего себе — ласково! Больно, однако!
— Терпи, молодец, терпи! Попечет — перестанет! — проговорил нежный голосок. — И головой не верти, мешаешь.
Серега скосил глаза. Она. Та самая. Черноглазая.
— Привет, — сказал Духарев. — Меня Серегой зовут.
Немножко иначе он представлял себе их знакомство.
— Лежи тихо, Серегой, — попросила девушка.
— Лежи, не дергайся, — вступил мальчишеский ломкий тенор. — Ранка пустяшная. Пожалел тебя Чифаня.
— Угу, — буркнул Духарев. — Я б его тоже пожалел. Раза три по почкам.
— Все, — сказала девушка, и Серега сел. Потрогал голову. На макушке — липкая тряпочка. Серега понюхал испачканные пальцы.
— Это что?
— Мед, — ответила девушка.
Или девочка.
Такая лапушка! Шейка нежная, пальчики тонкие, ресницы — веера, кожа бархатная, губки… Нет слов!
Под его взглядом девочка смутилась, отчего понравилась Духареву еще больше.
Серега огляделся. Так себе сарайчик. Пол земляной, присыпанный сеном, на веревках — пучки трав. Духарев снова посмотрел на девушку, решил: ей лет шестнадцать, не больше. А пацан — еще моложе. Нахальный такой пацан, вихрастый, в веснушках. Волосы цвета соломы, еще светлей, чем у Духарева, на девушку абсолютно не похож.