— А почему ты за ними… ну… — помешкал Чертанов, не зная, как поделикатнее задать вопрос.
— Сама виновата, — надулась Стефания. — Я действительно была когда-то ангелом. А потом сделала кое-что нехорошее… нет, не скажу, и не надейтесь. В общем, меня скинули в Ад, а как дополнительное наказание — поручили этих троих. У них все-таки были в свое время кое-какие заслуги перед моими бывшими боссами… Работенка непыльная, только раздражает здорово. Они меня вызывали не когда действительно были проблемы, а когда находили этот свисток и пытались вспомнить, что это за предмет.
— Ладно, черт с ними!… — поморщился Колобков.
— Ладно, черт с ними!… — поморщился Колобков.
— Да, с ними. Уже двадцать лет с ними, — ехидно прищурилась чертовка. — Между прочим, нам, чертям, неприятно, когда нас используют вместо ругательств. Слышали такое — не поминай черта, а то явится! Раньше и правда иногда являлись. А потом надоело — все время кто-то поминает! Замучаешься каждый раз являться! Хотя души скупать легко стало — сейчас в это никто не верит… К любому подойди, предложи — продай душу за «Мерседес»! И ведь согласится!
— За «Мерседес»? — заинтересовался Колобков. — А торг уместен? Мне «Мерседес» — мелко, у меня «Майбах»! Вот если бы виллу где-нибудь на Мальте… У меня на Кипре одна есть, но мне этот остров че-то не нравится — больно наших там много развелось… Даже за границей от них не продохнешь!
— Петя, даже не думай! — пихнула его в бок жена. — Зачем ты мне такой нужен — без души?
Стефания, уже вытащившая из кармана тоненький свиток и остро наточенное перо с красной каплей на конце, разочарованно убрала эти принадлежности обратно.
— Но если кто надумает — всегда пожалуйста, — напомнила она. — В любое время дня и ночи.
— Слушайте, гражданка черт, а что нам делать-то теперь? — напомнил Колобков.
— А что?… Просто подвезите их до дому — тут не так уж далеко. Миль сто-сто двадцать, не больше.
— А каких…
— Двести километров! — раздраженно перешла на метрическую систему Стефания. — Если постараетесь, еще до вечера успеете.
— А как же я пойду — без карт, без компаса? — саркастично осведомился Фабьев.
Чертовка задумчиво пожевала губами, а потом подошла к трем старикам и о чем-то спросила. Всего через минуту волшебники заметили, что с ними кто-то говорит. Еще через минуту — вспомнили, что в таких случаях полагается отвечать. В общем, не прошло и десяти минут, как она все-таки добилась от них того, что добивалась.
— Вот, — отдуваясь, бухнула на стол толстенный фолиант Мельхиора она. — Здесь есть все карты. Сейчас… сейчас… ага!…
Она пролистала до нужного места и тут же вырвала из книги страницу, оказавшуюся весьма точной и подробной картой большого архипелага. В книге тут же выросла новая, точно такая же.
— А это разве не словарь? — жадно потянула руки к книге Света.
— Это Орто Матезис Сцентия, Великая Книга Знаний, — рассеянно ответила Стефания, проглядывая карту. — Тут есть любая информация о чем угодно… если, конечно, умеешь пользоваться.
— А можно посмотреть?… — с надеждой спросила круглая отличница.
— Нет, это мое, — ответил Мельхиор, возвращая волшебную книгу себе за ухо.
— Думаю, мы где-то вот здесь… — не очень уверенно ткнула пальцем в бумагу чертовка. — А вот — остров Волхвов, там они и живут.
— Что это за филькина грамота? — нахмурился Фабьев, принимая карту. — Нормальная морская карта составляется в меркаторской проекции. А тут даже простого масштаба нет! Как я по этой туфте пойду? Проще уж сразу кингстоны открыть, чтоб не возиться!
— Василь Василич, ну не ворчи… — вздохнул Колобков. — Бери уж, что дают…
— Петр Иваныч, но это ж не дело! — не сдавался штурман. — Где мы сейчас находимся?…
— Тут, — снова ткнула пальцем чертовка.
— Ту-у-ут! — передразнил ее Фабьев.
— И что это за отметка такая — тут? Знаешь, почему мы, штурманы, точим карандаши так, чтоб острее иглы были? Да потому, что даже просто жирная точка — уже неопределенность! А пальцы у вас, дамочка, хоть и тоненькие, да все равно потолще карандаша! Смотри, островок какой маленький — раз-два, и промахнулся! Отметки непонятные, не наши. Написано не по-русски. Я и по-английски читаю, и по-немецки пару слов пойму, но тут вообще какие-то ероглифы! Ах да, у меня же и компаса нет! — спохватился он. — В какую сторону идти-то? На глазок? Дома еще по солнцу можно было бы, по звездам на худой конец… А здесь как? Не, господа хорошие, это не дело, мы так только горючку зря пожжем!
— А, компас… — вспомнила Стефания. — Учитель Фугодаши, у вас не найдется лишней иголки?
Бальтазар, к которому она обращалась, почесал лысину, порылся в карманах и извлек длинную иглу из странного металла, подвешенную на ниточке.
— Это… компас? — недоверчиво спросил Фабьев, крутя иглу в пальцах. Она упорно поворачивалась острием в одном и том же направлении.
— Это хриспандровая иголка.
— Какая-какая?
— Ну, считайте, что заговоренная. А то замучаюсь объяснять. Она всегда показывает вон туда, — вытянула руку чертовка. — Простенькое, но очень полезное волшебство — тут такие штучки на каждом шагу встречаются. На картах это направление всегда наверху — считайте, что север.