— Ах да, те люди… — на миг задумалась Наложница. — Нет, не стоит. Будет проще, если он убьет этих купцов — не нужно будет искать повод, чтобы его казнить. А заодно конфискуем их имущество — мне бы тоже хотелось получить этот белый корабль… Я видела его — он воистину чудесен и станет великолепным даром для Владельца…
— А что же делать с пленниками?… Среди них дочь купца Колобки…
— Пленниками? — задумалась Наложница Голоса. — Хм-м-м… Что-то мне подсказывает, что купец, обладающий такими чудесами, непременно попытается их освободить… Пришли сюда Наместника Стражи Дворца — я отдам ему несколько распоряжений.
Дверь камеры бесшумно растворилась. Им-ма неторопливо проверил черный кинжал, выданный льке Стазой еще в прошлом центуме, когда эспелдаку было поручено убить заезжего чародея из столицы. В тот раз он убедился, что это лезвие отлично помогает против магов — жертва бросила в Им-ма какое-то заклинание, но кинжал впитал его, как песок впитывает воду. Правда, его свечение после этого слегка поблекло, но это не помешало кату прикончить врага льке Стазы.
Четверо стражников, отобранных им, идеально соответствовали требованиям — самые безмозглые, умеющие лишь повиноваться приказам. Двое из них встали у дверей снаружи, двое — внутри. Те, что вошли в камеру, лишь безразлично пялились на лежащих на соломе людей. Им-ма нащупал рукоять кинжала…
Без сомнения, этот бородатый, который спит сидя, — чародей. Кем еще может быть человек с такой внешностью? Разве что жрецом или геометром. Его приказано убить последним… что ж, воля льке Стазы — закон, ему лучше знать, что делать.
Крупный мужчина в черном костюме необычного покроя сразу вызвал у Им-ма неприязнь — он терпеть не мог людей выше и сильнее себя. Таковых пока что нашлось немного… но этот, без сомнения, входит в их число.
Его взгляд остановился на девочке, и кат брезгливо поморщился. Белая кожа, желтые волосы — ну и уродец… Просто обезьянка, а не человек. Он откинул ее волосы в сторону, обнажая тоненькую шейку, и задумчиво посмотрел на черный кинжал. После убийства того чародея он еще дважды использовал его — уже на простых людях, и каждый раз после этого свечение еще немного слабело. Так не лучше ли сэкономить дар Стазы и прикончить этих двоих обычным оружием?… Ведь с ними никаких проблем быть не должно, верно?
И он достал собственный нож — узкий треугольный клинок с аккуратным желобком-кровостоком.
Им-ма поднес лезвие к пульсирующей голубоватой вене, приготовился полоснуть… но тут его внимание привлек предмет, бережно сжимаемый девочкой. Клетка. Клетка из необычного ярко-синего металла. То, что это не натуральный цвет, а всего лишь краска, Им-ма в голову не пришло.
В клетке тихо посапывал странный зверек, похожий на небольшую крысу без хвоста. Им-ма наморщил лоб, размышляя, относится ли приказ льке Стазы и к нему. С одной стороны — вроде бы тоже пленник… даже вдвойне. С другой — не человек же. К тому же Им-ма всегда испытывал необъяснимую слабость к маленьким зверушкам…
Угрюмое лицо палача исказилось в умиленной гримасе.
Он повернулся спиной к молчаливым истуканам, стоящим у двери, и открыл клетку. Черный заскорузлый палец ткнул спящего грызуна в бок… и мгновенно окрасился красным.
Снотворное заклятие, наложенное на Гену, Олю и Рикардо, постепенно истощалось. Несколько часов назад этих троих можно было хоть поставить вверх ногами — они бы даже не заметили. Но сейчас, когда действие магии ослабло, разбудить их стало уже нетрудно.
Рикардо, как всякий настоящий хомяк, посвятил свою жизнь двум вещам — еде и сну. И он ненавидел, когда его отрывали от того или другого. Поэтому, проснувшись, он немедленно вгрызся в того, кто его побеспокоил.
Им-ма непроизвольно завопил — не столько от боли, сколько от неожиданности. Он выдернул руку из клетки вместе с повисшим на пальце хомяком и затряс ей из стороны в сторону — Рикардо висел на пальце, как бульдог.
— Ар!… Ар!… Ар!… Ар!… — отрывисто закричал палач — проклятый грызун превратил подушечку указательного пальца в кровавые лохмотья.
Стражники взирали на это совершенно безучастно. Только перекинули копья с плеча на плечо.
Им-ма пошатнулся и наступил на руку Оле. Та немедленно проснулась и завизжала от боли. Ее визг только еще больше разозлил ката — он с силой саданул прицепившимся хомяком об стену. Рикардо отцепился и сполз вниз, еле слышно попискивая и оставляя длинный кровавый след. Судя по нему, зверек получил очень серьезные повреждения.
— Хоммар у ли-зи аста чу!!! — взревел Им-ма, глядя на изуродованный палец. От боли и гнева он совершенно забыл юберийский и перешел на родной эспелдо. — Лук-та [77]!!!
Оля расширившимися глазами уставилась на капающего кровью палача и нож в его руке. Конечно, она понятия не имела, как оказалась в этой камере и что это за человек. Но одного взгляда на Рикардо хватило, чтобы среагировать.
— Дядя Гена!!! — завизжала она, тряся спящего телохранителя. — Дядя Гена!!!
Им-ма криво усмехнулся, замахиваясь на девочку, но в следующий миг его словно снесло черным смерчем. Пробудившийся спецназовец оказался еще опаснее Рикардо — он в одну секунду перешел из лежачего состояния в стоячее и лупящее кулаками. Два коротких хука в ухмыляющуюся черную рожу, удар ногой в живот, резкий хлопок по ушам, а потом Гена поднял Им-ма за грудки и с силой саданул головой об стену. На пол потекла кровь.