— Ага, я капитан, — кивнул Колобков.
— Ага, я капитан, — кивнул Колобков. — А ты кто?
— Папа, какая прелесть, это же хомячок! — восторженно взвизгнула Оля. Она изо всех сил рвалась к странному существу, но мама крепко держала ее за руки — мало ли что это за зверюга?
— Боюсь, что нет, — продемонстрировал крупные зубы грызун. — Я Лайан Кграшан, хумах из Малого Кхагхоста.
— Это еще что за ботва? — уточнил Колобков.
— Это большой остров к юго-востоку отсюда. Мы назвали его в честь нашей далекой родины на Корилле, — печально опустил голову Лайан. В его огромных глазах блеснули слезы — воспоминания явно причиняли ему боль.
— А, Корилл, знаю, — прищелкнула пальцами Стефания. — Есть такой мир в трех шагах отсюда. Но я там никогда не была — там христиан нет.
— Еще один хуймяк, — подозрительно покосился на хумаха Колобков. — Чего-то мне в последнее время не нравятся хуймяки… Тебе чего нужно?
— Я хотел бы сесть на твой корабль и доплыть до Малого Кхагхоста, — невозмутимо ответил Лайан. — Я много путешествовал, но теперь хочу вернуться домой. Вы не пропустите — это совсем рядом с Ара-ми-Ллаадом. Юберийцы редко плавают в те места, поэтому я поплыву с вами.
— Эге! Придержи коней, хуймяк! — выставил руки Колобков. — Я тебя на борт не возьму, понял? Нафига мне лишний груз?
— Петр Иваныч, а почему он говорит по-русски? — неожиданно обратил внимание Чертанов.
— Гы-гы!… а правда, почему?
— Скромная магия хумахов, — чуть улыбнулся Лайан, погладив фиал с цветком. — Волшебное растение, позволяет говорить на других языках. Я долгое время наблюдал за тобой, капитан, и научил цветок твоему языку.
— Вещь! Сколько хочешь?
— Магия хумахов, человеку бесполезна. Настроено специально на меня.
— Тогда туфта. Чего еще ждешь?
— Я бы все-таки хотел отправиться на твоем корабле.
— Сказано — нет! Хуймяков мне на борту и так хватает! Пингвин — не птица, хуймяк — не шуба! И на твой остров мы не собираемся! Вали отсюда!
— Что ж, Свод Тарэшатт учит нас не ждать подарков от судьбы, — склонил голову хумах, делая шаг назад. — Мне жаль, что ты принял такое решение, капитан, но я не буду спорить…
— Папа! — завизжала Оля. Рикардо в клетке тоже заверещал — приревновал хозяйку.
— Хуймяки на борту только через мой труп! — заявил Колобков. — Понял, хвоста… а где он?!
Куда подевался Лайан Кграшан, никто не разглядел. Вот только что стоял здесь, а теперь исчез — так же незаметно, как и появился. Впрочем, раса хумахов издавна славится умением появляться, когда не просят, и смываться в нужный момент…
— А вот и я, Петр’лай! — вернулся сияющий Наместник Города. — У меня для тебя приятный сюрприз!
— Пиво?
— О, мой добрый друг, я не знаю, о чем ты говоришь, — развел руками Мараха. — Нет-нет, другой, но не менее приятный — я добился, чтобы тебе разрешили участвовать в Большом Троеборье! И не благодари меня, не стоит, я полюбил тебя от всего сердца — это лишь скромная малость, которую я могу для тебя устроить!
— Что?! — завопил вдруг Каспар. — Поджаренные колбаски с укропом?! Кто взял мою порцию?!
— Спи, старый идиот! — прикрикнул на него Бальтазар.
Колобков покачал головой, глядя на полоумных волшебников, и вновь повернулся к ужасно довольному собой Наместнику.
— Слушай, Ополай, или как тебя там. Я ни фига не понимаю, о чем ты мне сейчас говоришь. Серега, ком цу мир! Переведи этому негритянскому мэру, что я ни на что не соглашаюсь, пока не узнаю, на что соглашаюсь. Так что пусть он мне объяснит, что это за эстафета, на которую он меня подписал, а там уж будем думать, лады?
— Серг’лай, скажи льке Колобке, что Большое Троеборье — это финальная и самая интересная часть сегодняшних игр! И именно ему доверена честь выставить свою тройку поединщиков против моей тройки поединщиков! Это будет интереснейшая…
— Правила мне, — процедил Петр Иванович.
Правила быстренько объяснили. Сначала — кулачный бой (Гена оживленно хрюкнул), потом вольная борьба (Валера рубанул воздух), а потом драка любым стилем, с любым оружием и доспехами (тут Колобков посмотрел на Грюнлау, и бизнесмены в унисон захихикали). Ставки делаются на каждую битву в отдельности, выставлять можно любого бойца, один и тот же при желании может участвовать в нескольких сражениях. Обычно в таких случаях с одной стороны поединщиков выставляет распорядитель игр (в данном случае — Наместник Города), а с другой — приглашенный гость. Чаще всего — какой-нибудь крупный Наместник из других мест или важный вельможа-иностранец. Вот, сегодня честь оказали доброму и богатому купцу Колобке.
— А что за ставки? — поинтересовался Петр Иванович.
— Да любые! — развел руками Мараха. — Ну пусть будет одна золотая горошина — просто символически! Боги видят — что много поешь, что мало поешь, все равно ведь поешь!
— Гы-гы, — оценил пословицу Колобков. — Хорошо сказал, блин. Геныч, Валерыч, вы как — в норме? Махаться можете? Размяться не против?
Телохранители замотали головами. Подраться они никогда не возражали. Да, у Гены все еще слегка побаливали ребра, а Валера кривился, держась за не до конца зажившую рану в спине, но это же такие мелочи…