— Правда? — вмиг оживился мой Сеня и приобнял воительницу за талию.
Тьфу, смотреть противно! — Ты обещаешь?
Ингвина в первую секунду оторопела. Он застыла в напряженной позе, глядя в сияющие глазенки Рабиновича. Тот улыбался во все тридцать два зуба и, я уверен, в уме уже начал просчитывать варианты «веселого отдыха», обещанного воительницей. Я обреченно вздохнул и собрался уйти от двух влюбленных идиотов подальше, но тут произошло совершенно неожиданное событие: Ингвина вскинула руку и залепила Рабиновичу такую оплеуху, что тот едва устоял на ногах. — Эрл Робинсен, кто это сказал, что вам позволено лапать меня, как портовую девку? — ледяным тоном поинтересовалась она. — Но ведь ты сама сказала… — попытался оправдаться мой Сеня, но родоначальница местных феминисток оборвала его. — Будьте добры понимать мои слова прямо, а не так, как вам заблагорассудится! — рявкнула она. — Или вы думаете, если я женщина, то и постоять за себя не могу?
— Да нет! Я не… — продолжал лепетать ошарашенный Рабинович, но снова не смог договорить фразу до конца.
— Вы уже второй раз оскорбляете меня, испытывая мою клятву верности, холодно отрезала Ингвина. — В третий раз прощения вам не будет. Воительница резко отвернулась, принявшись подтягивать какие?то ремешочки в амуниции, а Сеня застыл с открытым ртом, потирая след пятерни на щеке. Жомов судорожно сглотнул, не зная, то ли заржать во все горло, то ли посочувствовать неудавшемуся ухажеру. Да и я, если честно, колебался. За нападение на хозяина эту мегеру следовало бы покусать, но за то, что она Рабиновича вразумила хоть ненадолго, можно бы Девице и лапу… тьфу ты!.. руку лизнуть. И лишь один Попов, судя по всему, не испытывал никаких сомнений.
Противно захихикав, он кротко посоветовал:
— Сенечка, пойди ее теперь обними с другого бока. Может быть, она тебя еще раз приголубит! А то пятно на твоей наглой роже как?то несимметрично выглядит.
— Кто на слово скор, тот в делах редко спор, — огрызнулся в ответ Сеня.
— Кто на слово скор, тот в делах редко спор, — огрызнулся в ответ Сеня.
— Поп и рад бы к попадье, да инструмент забыл в бадье. — Сам дурак, — обиделся Андрюша и, как и Ингвина, повернулся спиной к Рабиновичу. Сеня махнул рукой, дескать, и хрен с вами, и тут над его ухом послышался знакомый писк.
— Я что?то пропустил? — выбравшись из кармана Сениной куртки и протирая заспанные глаза, поинтересовался эльф.
— Нет, спи дальше, — фыркнул Рабинович. — Похоже, от тебя все равно никакого толку нет.
— Ты охренел совсем, морда козлиная?! — возму?тился Лориэль. — Не зарывайся ни хрена! Я хоть и в отпуске, но над вами, уродами, старшим поставлен.
— Как тебя кто?то поставил, так мы сейчас и положим, — вступился за друга Жомов.
— Да пошли вы все к гремлинам в нору, — обиделся маленький пискун. — Идите бухайте. А я пока окрестности осмотрю. Бездельники гномовы!
— А откуда ты знаешь, что нас на пир пригласили? — удивился Сеня. — Так чем еще эти придурки эйнхерии могут тут заниматься? Только бражку пьянствуют да животы друг другу вспарывать горазды, — пискнул эльф и, проворно замахав крылышками, растворился среди золотых листьев Гласира. — Да. Редеют наши ряды, — хмыкнул Рабинович и тронул за плечо Ингвину. — Ну, перестань дуться. Виноват я. Больше такого не повторится. Пошли лучше посмотрим на твою Вальгаллу. Заодно и объяснишь по дороге, как нам себя там вести.
Ингвина глубоко вздохнула и, как?то робко улыбнувшись, повернулась к Рабиновичу. Рука об руку, словно пионеры на экскурсии, они отправились в Палаты эйнхериев, а я с серьезным видом возглавил процессию. Воительница всю дорогу тараторила без умолку, но ничего нового и интересного так и не сообщила. А о том, что погибшие воины, ныне именуемые эйнхериями, любят пожрать, выпить и подраться, ничуть не хуже Попова с Жомовым, вместе взятых, я и так знал. Но мой беспутный Сеня слушал воительницу, разинув пасть шире, чем зевающий сенбернар. Вдобавок он не сводил с Ингвины преданных глаз, поэтому и позже всех заметил, что нам навстречу по дороге от Вальгаллы приближаются густые клубы пыли. — Блин, как рота пехоты на марш?броске, — удивленно буркнул Жомов, всматриваясь вдаль из?под ладони. — Да нет! Похоже, стадо нам навстречу гонят. Там, впереди, звери какие?то. Ну?ка расступитесь. Я сейчас нам ужин добуду. Раздвинув путешественников руками, доблестный омоновец вышел вперед и приготовил свой бронебойный кулак, заранее прикидывая угол удара. Мне еще не доводилось видеть Жомова в роли тореадора, но чем кот не шутит? Глядишь, и свалит Ваня какую?нибудь скотину ударом кулака. Тем более что невыпущенной дури у него за последнее время собралось предостаточно. Вот я и решил благоразумно отойти в сторону, дабы не оказаться заваленным тушами домашних животных. Впрочем, опасался я зря. На нас неслось не стадо, а всего лишь два козла. Но каких! Оба козла были высотой с микроавтобус и примерно такого же размера в ширину. Один был черный, как сажа, а второй сверкал белизной, как блузка тети Аси. Оба козла были запряжены в увеличенную копию такой же колесницы, на которой Попов с грузом добирался до жилища Хрюми?ра. А управлял этой повозкой сам рыжебородый Тор. Он всю дорогу истошно орал на бедных животных и лишь в десятке метров от нас заткнулся, остановив свой катафалк. — Негоже, когда доблестные воины и первые смертные гости Вальгаллы добираются на пир пешком, — пророкотал он. — Я уже оторвал кое?кому из оргкомитета по встрече головы за такую оплошность и теперь решил оказать вам честь, доставив в Палаты эйнхериев на своей легендарной повозке. Кстати, знакомьтесь, — Тор махнул рукой на козлов (не путать с милиционерами!). — Мои верные скакуны. Двести лошадиных сил, автоматическая коробка передач, турбонаддув, полный привод и электропакет.