— Он не шутит, — остановил рванувшегося вперед Жомова Андрюша. — У этих придурков попасть в Вальгаллу — заветная мечта детства.
— Ладно, мы согласны, — принял условия Хрюмира Рабинович. — Тут ведь и платить ничего не нужно, а всего?навсего надо пару яблок своровать! Рассказывай, как добраться до этого Утгарда.
— А вам никуда идти и не нужно будет, — радостно захихикал карлик. — Пойдемте на улицу, я вам мигом транспортное средство организую.
— Подождите, мудрый Хрюмир, — остановила всю процессию несчастная Ингвина. — А как же мне быть со своею бедой?
— А тебе, дитятко, с ними отправляться, — оскалился карлик, и выяснилось, что сломанный клык — чуть ли не единственный зуб у него во рту. — Прорицательница, вкусившая корня Иггдрасиля, может находиться либо в Нидльхейме, либо в Гимле, двух царствах мертвых. Вот и попросишь Одина, чтобы он тебе туда временный пропуск выписал.
— Ну и бред, — тяжко вздохнул Рабинович, однако за Хрюмиром следом пошел.
А на улице поднималась вьюга. Серые тучи на небе поменяли пол и расовую принадлежность, превратившись в черные облака, бешено несущиеся по небу, и из них начал сыпать мелкий снег. Ветер разгонялся, как болид на трассе «Формулы?1» в Монте?Карло, и швырялся этим самым снегом в кого ни попадя. Попов истерично завопил, заглушая его вой. Андрюша потребовал отложить новое путешествие до утра, однако его и слушать никто не хотел. Хрюмир расставил пилигримов попарно друг напротив друга.
Андрюша потребовал отложить новое путешествие до утра, однако его и слушать никто не хотел. Хрюмир расставил пилигримов попарно друг напротив друга. Причем Сеня, естественно, оказался рядом с Ингвиной. А карлик отошел от них метра на три и, вскинув руки вверх, принялся завывать какую?то абракадабру.
— Бестла, Аудумла, Аустри. Бури, Be, Вили, Вестри! — вопил Хрюмир, а потом вдруг посмотрел на друзей и ткнул пальцем почти мне в морду. — Кстати, животное свое можете оставить здесь. Или возьмите на руки, а то потеряете. — Сеня тут же, естественно, несмотря на сопротивление, сграбастал меня в охапку.
А Хрюмир продолжил:
— Брокки и Эйтри, Хугин. Гери, Фреки, Мугин! Эй, тот, кто может потягаться в скорости с Хути?мыслыо. Приди сюда и унеси их в царство Тьяццы, вернув обратно только после выполнения моего приказа! Андрюша, глядя на все это извращение, покрутил пальцем у виска. Жомов кивнул головой, поддерживая друга, и хотел что?то сказать Рабиновичу, но тут вой ветра усилился до того, что у всех заложило уши. Сквозь этот вой откуда?то сверху донесся шум, напоминавший звук, издаваемый разгоняющимися лопастями вертолета, а затем на ментов с неба свалилась туша огромного орла. Жомов потянулся к дубинке, Сеня крепче вцепился в мою шерсть, почему?то решив, что я начну вырываться, а Попов просто закрыл глаза. Впрочем, туша свалилась не окончательно, а зависла в полуметре над нашими головами. Орел внимательно посмотрел на Хрюмира, а затем, подхватив нас с поклажей в свои когти, резко взмыл вверх.
От быстрого перепада давления у Рабиновича заложило уши. Видимо, из чувства солидарности с ними мгновенно замерз нос. Его поддержали щеки, и уже через минуту Сеня думал о том, что не лучше ли было на самом деле послушать Жомова и переломать поганому карлику руки с ногами. Однако оценить трезвость этой мысли он не успел. Орел вновь начал снижаться, и от новой смены давления барабанные перепонки подняли в голове Сени нестерпимый звон. Рабинович попытался вспомнить, может ли кессонная болезнь случиться не в воде, а в воздухе, но в этот момент почувствовал под ногами твердую почву.
— Утгард. Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Ясень Иггдрасиль», — объявил остановку орел и, швырнув путешественников на камни, резко взмыл вверх, исчезая из виду.
— Ни хрена себе электричка, — удивленно проговорил Жомов, поднимаясь на ноги. — Интересно, и где этого Тьяццы искать. У кого?нибудь есть его адрес? — А похоже, мы на месте, — растерянно проговорил Рабинович, ткнув пальцем себе за спину.
Путешественники стояли посреди какого?то горного ущелья. Впрочем, так им показалось только на первый взгляд! А при повторном осмотре было легко понять, что скалы вокруг них имеют явно рукотворное происхождение и сложены из грубо отесанного камня. А прямо за спиной Рабиновича возвышалось и вовсе восьмое чудо света — деревянная дверь пятиметровой высоты. Причем ручка у этой двери была такая, что только Ваня Жомов смог бы ее охватить двумя руками. Конечно, если бы умудрился до этой ручки достать. Ингвина коротко взвизгнула. — Утгард! Мы действительно в Утгарде, клянусь козлами Одноглазого! завопила она. — Вот уж где достаточно места для подвигов. Берегитесь, проклятые великаны. Я вам сейчас устрою Ватерлоо!..
— Ну, конечно, — усмехнулся Рабинович. — Если здешние жители по размерам подходят к этому ангару для космических кораблей, то с твоей зубочисткой только и воевать с ними.
— Ах, Робинсен, вы сомневаетесь в моей доблести? — удивилась воительница и, обозвав Сеню шовинистом, бросилась к двери. Несколько секунд Ингвина скакала около ручки, словно волейболистка на подаче, пытаясь до нее дотянуться. Затем ухватилась обеими ручонками за край доски, своими размерами напоминавшей бетонное перекрытие, попробовала потянуть ее. Дверь, естественно, не открылась, поскольку ей было плевать на усилия такой мелкоты.