На несколько секунд вокруг Андрюши воцарилось полное оцепенение. Даже я, привыкший и не к таким фокусам за немалые годы собственной жизни (по собачьим меркам, разумеется!), и то застыл на месте, пораженный совершенно невероятной развязкой заведомо проигранного сражения. — Андрюша, как?нибудь объясни на досуге, как ты все это делаешь, первым нарушил молчание мой Рабинович и, как подкошенный, рухнул на снег, усыпанный перьями.
— В натуре, Андрюха, это было круто, — выдохнул ошеломленный Жомов и, сграбастав целую пригоршню снега, засунул ее в рот. — Пожалуй, даже круче базуки получилось.
К его поздравлениям присоединилась и Ингвина. Подойдя на расстояние двух шагов к Попову, юная воительница опустилась в снег на одно колено и взяла в руки шлем, показав всем, что ошарашена не меньше моих ментов, да и меня самого, что уж там греха таить!
Секунду посмотрев Андрюше в глаза, девушка низко опустила голову.
— Вот теперь я убедилась, благородный господин, что воистину ты могущественный ворлок, — слегка дрожащим голосом (от перенапряжения, а не от пошлого раболепия!) произнесла она. — Если можешь, прости мне мое неверие, а коли обидела я тебя своими сомнениями, казни меня, владыка Поповсен!..
— Чего?чего он владыка? — не дав Ингвине закончить, а Попову как?то отреагировать на столь откровенное признание, поинтересовался удивленный таким словосочетанием Ваня Жомов.
— Сена в попе. Ты разве не слышал? — пояснил Рабинович, и оба здоровых идиота повалились в снег, корчась от смеха.
— Да пошли вы все к коровьей матери! — завопил Андрюша так, что на омоновца вновь посыпались шишки, моего Сеню стукнуло по черепу большой еловой веткой, а с ближайших гор сошла было вниз лавина, но, остановившись в узкой долине, она поняла, что с Поповым им никак не разойтись, и без колебаний вернулась обратно.
Я жалостливо посмотрел на Попова. Ничего не скажешь, в этот раз ему с кличкой не повезло! «Поповсен» даже, пожалуй, похуже Мурзика будет. По крайней мере я бы с ним прозвищами не поменялся. Пока Жомов с моим Сеней помирали со смеху, а Ингвина удивленно смотрела на них, не понимая, отчего взялось такое бурное веселье, Андрюша покрывался красными пятнами от обиды и злости. Мне даже так сильно захотелось подойти и лизнуть его в лапу… тьфу ты… в руку, что я еле сдержался. И вместо этой дурацкой дворняжьей сентиментальности решил выручать криминалиста. Резко развернувшись в сторону лесной дороги, я бешено зарычал, всем своим видом предупреждая людей, что приближается новый монстр.
Сработало! Жомов с Рабиновичем вмиг оборвали смех и вскочили на ноги, сжимая свои верные дубинки. Ингвина выхватила меч, а Попов зачем?то поднял вверх Горыныча. Тот слабо хрюкнул:
— Ты что делаешь, ирод? Я и так закоченел весь, а ты еще ветер поднимаешь!
Впрочем, Андрей на его стенания внимания не обратил, напряженно всматриваясь в дальний конец поляны. Жомов с Сеней и Ингвиной осторожно дошли до начала дороги и выглянули из?за кустов. Естественно, ничего они там не увидели!
— Совсем у тебя кобель озверел, — буркнул Жомов, возвращаясь назад. — Дорога чистая, а он рычит чего?то.
— Ты мне на пса не наезжай, он нам, можно сказать, жизнь спас, когда этот мутант на нас кинулся, — вступился за меня Сеня (премного благодарен!). — Кстати, что это за тварь такая была? Я раньше таких уродов только в книгах видел. И то не помню, как называются.
— Гиппогриф, — прокаркал со своего насеста Горыныч, и Попов, наконец вспомнив о своем подопечном, опустил руки, засовывая трехглавого птеродактиля под куртку. Ахтармерз потрепыхался и высунул наружу все свои тыковки. — Я потому и остановился от удивления, когда его увидел, — пропищала средняя голова. — Ни в вашем, ни в соседних измерениях они никогда не водились. А в сказках и легендах встречаются, потому что некоторые контрабандисты, нарушая законы межмирового права, экспортировали их из других измерений, делая два?три скачка через врата. Они продавали гиппогрифов за огромные деньги. Именно поэтому этот гиппогриф без всадника гулять тут не мог.
— Мог не мог, а нас чуть не употребил под водочку, — буркнул Жомов. — А это говорит о том, что сдвиги миров из?за вашего путешествия во времени происходят просто колоссальные, — возмутился Горыныч. — Присутствие гиппогрифа в этих лесах говорит о том, что не только врата между мирами открываются произвольно, но и на вашу вселенную уже началось наложение параллельных миров!
— И что из этого? — оторопел Ваня. — Орать теперь надо, что ли, ящерица ты газопроводная?
— Сам ты гиппопотам прямоходящий! — обиделся Ахтармерз. — Орать?то, может, и не нужно, но вашему миру жить осталось несколько дней. Неделя от силы, если вы не вернетесь в свою проклятую ментовку.
— Ну?ну, полегче! — наехал на болтливую рептилию Попов и слегка шлепнул Ахтармерза ладошкой. — Думай, что говоришь, а то и по рогам получить недолго! — Затем посмотрел на задумчивого Рабиновича:
— Сеня, все! Пока не пожрем, ни на шаг с этого места не сдвинусь.
— Кому в ухо, а попу крендель в брюхо, — фыркнул Рабинович. — Тут мир на волоске висит, а ты о жратве думаешь.