— На хрена мне гвозди забивать? Что я, плотник, что ли? — удивился Ваня. — Этим молоточком демонстрантов разгонять хорошо. Но ты только представь, Сеня, как я в участок с такой хреновиной вместо дубинки на поясе заявлюсь. Да меня даже гибэдэдэшники засмеют.
— Да?а, тяжелый случай, — постучав пальцем по виску, вставил веское слово Андрюша Попов. — А ты, Сеня, из этой коллекции колечко бы себе захапал? — А ты — кабана, — огрызнулся Рабинович. — И, вместо того чтобы использовать его по делу, тут же бы сожрал.
— Он несъедобный, — обиженно буркнул Попов и решил сменить тему. — Кстати, как там наш персональный эльф?
— Валяется, как жук в коробке, — ответил Сеня и потряс фуражку. — Лежит брюхом кверху и не шевелится. Здорово ты его контузил. — Не будет хамить, — проворчал Андрюша и отвернулся. А почетный эскорт тем временем тронулся с места. Первой шла дрезина с гвардейцами, за ней — транспорт Стурла с почетным гостем из Асгарда на борту, и замыкал процессию скрипучий вагон с ментами.
Дрезины довольно долга петляли по извилистым коридорам и к тому моменту, когда Ваня уже начал дремать, а Попов успел проголодаться, остановились у еще одних медных ворот. В отличие от дверей в Митгард и Нидльхейм, проход в Асгард был оформлен куда помпезнее. И ворота были выше, и чеканка на них красивей, и охрана стояла в парадных золотых мундирах, без доспехов и арбалетов. Пограничники, встречая эскорт, выстроились вдоль дороги в две шеренги и застыли по стойке «смирно». Створки ворот были распахнуты, и в глаза путешественникам, уже привыкшим к полумраку подземелья, ударил яркий солнечный свет. — Ни фига себе! — удивился Жомов, глядя в открытые ворота из?под руки.
— Мужики, мы пока в пещерах сидели, на улице лето наступило? Попов и Рабинович протерли слезящиеся глаза и, прищурившись, посмотрели на открывшийся после поворота пейзаж. Рельсы гномьей железной дороги заканчивались прямо у створок ворот, а сразу за ними начиналась зеленая лужайка. Причем трава была такого пронзительно?зеленого цвета, какого никогда не выда?вить из себя той чахлой запыленной поросли городских скверов, которую принято громко именовать газоном.
Из всех путешественников лишь Ване Жомову однажды удалось видеть растительность такого яркого цвета — когда в его воинской части к приезду генерала перекрасили вручную всю окрестную флору и фауну. Траву — зеленым, кошек — серым, собак — черным, стены — коричневым, а солдат — в соответствии с уставом.
От этих воспоминаний Ваня передернулся, как заржавевший затвор карабина, и скрипнул зубами. На миг он вновь увидел себя ползающим на четвереньках вокруг плаца и кисточкой дорисовывавшим травке недостающую зеленость. Прошлое вступило в конфликт с настоящим! Жомов встал и решил собственными руками задушить проклятого прапорщика, выискивавшего у травы дефекты цвета. Но едва он схватил врага за горло, как почему?то оказалось, что прапорщик мало того, что резко располнел, так еще и одел на себя милицейскую форму с погонами младшего лейтенанта.
— Ты чего, сдурел? — захрипел Попов, ошеломлен?но глядя в пустые глаза Ивана. — Крыша едет?
— Извини. Задумался, — потряс головой Жомов и сел на свое место. — Ты мне сволочь одну напомнил.
— Ну спасибо! — взревел Попов и потер ладонью занемевшее горло. — Еще раз такое вытворишь, получишь дубинкой по лбу.
— Только посильнее, Андрюша, — виновато попросил омоновец. — А то я как задумаюсь, так прямо беда!
— Жомов, давай теперь без экспериментов, — выдохнул Сеня, завороженно следивший за любительской импровизацией на тему шекспировского «Отелло». — Ты лучше не напрягайся. А захочешь о чем?нибудь подумать, меня попроси. С резким толчком дрезина остановилась. Братья Ивальди тут же запихали обратно в мешки подарки асам и молча выбрались на перрон. Поглощенные наведением лоска на сувениры, они даже не заметили демаршей Жомова и теперь спокойно плелись к выходу из тоннеля, где их поджидал Локи. На полпути близнецы одновременно вытащили из карманов солцезащитные очки и нацепили их на курносые физиономии. — В следующий раз за дневные походы будешь нам двойные командировочные платить, — буркнул Брокки, проходя мимо Стурла. — А то ведь нам на солнце быть вредно, — пояснил Эйтри.
— Обгорим опять к етуновой матери, — закончил фразу его близнец.
Стурл хотел что?то сказать в ответ, но промолчал, лишь махнув рукой. Пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, гномий босс с радушной улыбкой повернулся к путешественникам, пытаясь, видимо, всех облобызать на прощанье. Однако этот номер у него не прошел. Ни менты, ни тем более Ингвина не забыли недавнего предательства Стурла. Жомов, идущий первым, просто поднял его за плечи и отодвинул в сторону, освобождая дорогу, а остальные и вовсе не обратили на прощальные порывы Стурла никакого внимания.
Жомов, идущий первым, просто поднял его за плечи и отодвинул в сторону, освобождая дорогу, а остальные и вовсе не обратили на прощальные порывы Стурла никакого внимания.
— Ну и ладно. Не больно?то и хотелось, — обиженно шмыгнул носом гном, забрался в собственную дрезину и заорал на вагоновожатого: