Впрочем, Рабинович буянил по поводу пропавшей еды не так сильно, как можно было бы предположить. В тот момент, когда обнаружилась пропажа съестных припасов, его больше заботило то, как протащить Ингвину в запретную долину. Сеня попытался узнать у гнома, как именно действует этот запрет, однако ничего кроме «туда просто нельзя!», от карлика не добился. В итоге Рабинович был вынужден перестать ломать голову и попытаться найти решение проблемы уже на месте.
К тому времени, когда Попов умял последнюю порцию съестного, не успев стащить мясо только у меня, посыльный гном притащил в пещеру востребованные Рабиновичем серебряные шары. Видимо, словосочетание «хорошее яблоко» брисинги воспринимали совершенно не так, как остальные существа, поскольку каждый из серебряных шаров был на самом деле копией яблок. Причем таких мизерных, что в огромной лапе Жомова эти яблочки исчезали полностью. — Вы что, сэкономить на нас решили? — возмутился Сеня, увидев, насколько невеликим по размеру оказался его заказ. Стурл, вытаращив от изумления глаза, попытался что?то возразить, но ему этого сделать не дал Ваня Жомов.
— Да какая тебе разница, Сеня? — поинтересовался он. — Размер не имеет значения. Главное, чтобы летали хорошо.
Он подкинул одно из серебряных яблок вверх и слегка приложился по нему своей дубинкой, после чего стало ясно, что летают шарики лучше некуда! Серебряный сухофрукт от соприкосновения с «демократизатором» решил продемонстрировать, что он тоже птица. Причем бронебойная. Яблочко попало в какую?то металлическую вазу, как позже оказалось, сделанную из бесценного мифрила, расплющило ее в лепешку и, срикошетив, выбило из каменной стены целый рой крошки, засев там навеки.
— Ты охренел, урод? — завопил Попов, на которого опустился основной слой каменной пыли, умудрившись даже забиться в открытый рот. — Тебе что тут, поле для гольфа?
От Андрюшиного крика осыпалась еще часть стены, похоронив под собой нескольких вездесущих крыс, видимо, решивших, что они находятся на корабле во время обстрела эскадры противника, и собравшихся смыться подальше. Та каменная крошка, что заполонила собой стол, также поторопилась сняться с недавно насиженного места и нашла временный приют на Стурле, сидевшем напротив Попова. У остальных просто заложило уши, если не считать Горыныча, свалившегося со стола.
— Воистину, эрл Жомовсен — Железный кулак! — восхищенно проговорила Ингвина, как только смогла прочистить уши. — Уж не знаю, сможет ли даже благородный Робинсен, Победитель етунов, повторить подобный удар. — Проще простого, — усмехнулся Рабинович и, несколько раз подкинув серебряный шар на ладони, убрал его в мешок. — Впрочем, разрушений на сегодня достаточно.
— Впрочем, разрушений на сегодня достаточно. А то я боюсь, что доброму Стурлу придется подыскивать себе новые палаты.
— И тебе тоже. В реанимации, если только попробуешь что?нибудь отчудить, — сердито пообещал Попов. — Что вы за идиоты? Пожрать человеку спокойно не дадут.
Сеня собрался что?то ответить, но в этот момент, перепуганные страшным грохотом и истошным ревом, в комнату ворвались вооруженные стражники брисин?гов, числом так около двух десятков. У Вани тут же сработал нормальный рефлекс омоновца, который всегда включается у него при виде несанкционированной демонстрации, вооруженной холодным оружием. Попросту говоря, Жомов собрался испытать второй шарик на этом сборище консервированных кротов, но Сеня вовремя поймал его за руку.
— Ваня, мы не дома, — строго проговорил он, угадав, что творится на душе у друга.
— А жаль, — вздохнул Жомов и спрятал шар в карман. Стурлу довольно быстро удалось успокоить перепуганную охрану, выпроводить ее из комнаты и вызвать внутрь уборщиков. Некоторое время, пока в покоях административной «шишки» подземных коридоров наводили порядок, все присутствующие молчали. Каждый думал о своем, и лишь Стурл мечтал поскорее убраться подальше от чужестранных головорезов. Наконец, когда уборка была закончена и драгоценную вазу утащили на переплавку, гном проговорил:
— Ну, вы пока готовьтесь. Не буду вам мешать. — И опрометью выскочил в коридор.
— Чего это с ним? — удивленно поинтересовался Жомов, глядя карлику вслед.
— Он, Ваня, просто расстроился, что ты ему в голову не попал, съехидничал Попов.
— Ну, так надо было попросить, а не бегать, — простовато ответил Жомов, а потом вдруг широко улыбнулся. — А ты, Андрюша, на закуску яблочко не хочешь? — Да пошел ты!.. — завопил в ответ Попов, отчего оставшиеся в живых крысы тут же отбросили копыта, а завершивший восхождение на Джомолунгму стола Го?рыныч вновь обрушился вниз.
— Я отказываюсь работать в таких условиях! — обиженно завопил он и, увеличившись в размерах, заглянул прямо в глаза Андрюше. — К тому же, если это сред?нечастотное звуковое орудие не прекратит давать залпы по мирным жителям, то немедленно заявлю ноту протеста в ООН и Гаагский трибунал. Здесь вам не Косово, а вы не янки!..
— Фу! Зубы сначала почисти, — поморщился Попов и отодвинул башку Ахтармерза в сторону.
— И ты, Брут?! — расстроился Горыныч и, мигом потеряв объем, спрятался под столом.