— Малышка, ты уже чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы…
— Ах, отец, я никогда не чувствовала себя лучше! Какие вы забавные, мужчины: считаете, что родившая женщина слаба и беспомощна, тогда как она только-только входит в настоящую силу!
Отец? Не может быть…
— Прости, милая, я так и не услышал его первого крика, — встаю и, отгибая кружево покрывала, смотрю на маленькое личико сладко посапывающего в руках матери эльфа.
Рыжий будет, весь в дедушку. Наверное, и мастерство унаследует: в том, что малышу суждено раньше всего прочего начать знакомство с оружием, я не сомневался.
— А он не кричал, — довольно сообщает Кё. — Он открыл глаза и улыбнулся.
— Это хорошо или плохо?
Бирюза глаз сияет гордым светом.
— Он будет сильным и справедливым. Как ты.
— Нет, как я — не надо! Пусть будет таким, как хочет сам.
— Он пока еще ничего не хочет, кроме того, чтобы быть рядом со своей матерью.
— Наслаждайся этим временем, милая: пройдет совсем немного лет, и он будет стараться убежать подальше.
— Да, совсем немного… — Кё нежно проводит кончиками пальцев по розовой щечке. — Но я знаю, кто сможет вернуть его обратно. Из любых далей. Как когда-то вернул меня.
***
Учитель провожал меня до самой Границы лана, и по пути мы почти не разговаривали друг с другом, но вовсе не потому, что сказать было нечего. Просто слов не находили.
Благодарить? Вроде и есть, за какие подвиги, но ведь совершены они были исподволь, скорее вопреки желанию помочь, чем в соответствии с ним. За такое не благодарят, просто почтительно принимают.
Ругать? Тоже нет особых причин. То есть, самих себя мы могли бы обозвать и дураками, и более крепким словцом, но друг друга? Не имеется ни повода, ни права.
Вспоминать прошлое? А было ли в нем что-то значительное? Всего лишь робкие шаги в неизвестном направлении. Слепое тыканье в стену рядом с широким проходом.
Загадывать на будущее? Самое глупое и бесполезное занятие из всех мне известных, потому что, как вещала Слепая Пряха в канун Праздника Середины Зимы, будущего не существует: оно лишь воплощается в настоящем, и далеко не так, как виделось нам из прошлого.
Поэтому мы молчали. Только у кромки леса, там, где начинался неухоженный луг, запятнанный проплешинами желтой подзимней травы, Учитель спросил:
— Что ты намерен делать?
Я помедлил прежде, чем ответить. В самом деле, что? Найти и наказать злодея? Положим, первым займутся другие, более опытные и умелые, а во втором, так и быть, поучаствую. Без особого желания, но с чувством выполненного долга. Или эльф интересуется моими планами на ближайшие годы? Планами в отношении своих близких родственников, которые по странному и нелепому стечению обстоятельств стали таковыми и для меня? А может быть, его заботит нечто третье, о чем я имею весьма смутное представление или не имею вовсе? Очень трудно выбрать, а значит, нужно отвечать искренне, что и делаю:
— Жить.
Он молчит, покусывая травинку, потом улыбается:
— Да, это вернее всего. Остальное — лишь приложение к жизни. Цели, средства, обиды, надежды, преступления, подвиги… Бусины, нанизывающиеся на нить. Они могут быть яркими или тусклыми, но связывает их между собой только жизнь.
Огорченно буркаю:
— Я не копал так глубоко.
Учитель щурится:
— Конечно, не копал. Зачем рыть землю в поисках клада, если карманы уже переполнены монетами? Вот когда они закончатся, тогда и стоит браться за лопату!
— Полагаете, у меня еще есть запас?
— Знаний? Открою тебе главный секрет всех учителей на свете: они не знают НИ-ЧЕ-ГО.
— Как же они учат?
— Настоящий наставник умеет не только увидеть в действиях ученика ошибки и гениальные озарения, но главное, помогает ученику увидеть то же, что видит сам. А поскольку для этого ему приходится проходить тот же путь, он, обучая, никогда не перестает учиться.
— Как же они учат?
— Настоящий наставник умеет не только увидеть в действиях ученика ошибки и гениальные озарения, но главное, помогает ученику увидеть то же, что видит сам. А поскольку для этого ему приходится проходить тот же путь, он, обучая, никогда не перестает учиться.
— А когда ученик становится способен разбираться в себе без посторонней помощи?
— Тогда он сам начинает называться «учителем».
— Как просто!
— Простота — залог прочности, — продолжает эльф. — Это очень хорошо видно на примере оружия: чем лаконичнее контуры и проще форма, тем надежнее клинок. О луках и арбалетах уже и не говорю… Вычурность и украшательства нужны тому, в чем нет настоящего смысла, а лезвие, вышедшее из-под молота Мастера, очаровывает даже не отполированное.
— Потому что имеет смысл?
— Потому что состоит из него.
— А как же цель?
— Цель? — Усмехаются прищуренные глаза. — Никогда не путай два этих понятия. Цель — всего лишь короткая остановка на пути, тогда как смысл — это полотно дороги, по которому ты идешь.
— То есть, целей может быть несколько?
— Бесчисленное множество, составляющее одну. Жить — главная цель жизни. А вот как именно жить… На то и нужен смысл.
— Значит, если цель не поставлена, жить можно. А если нет смысла?
— Нужно его найти, — беспечное и безоговорочное заявление.
— А если он уже есть, но…