Как только официант, еле дотащивший целый поднос еды, скрылся в коридоре за дверью, Лайтнинг тут же обернулся человеком, сожрал большую часть принесенной вкуснятины и принялся раздавать приказы, тоном, не терпящим возражений:
— Давай, ешь быстрее! Нам еще сегодня предстоит наведаться к брату Каллариона.
На робкие предложения Анет отложить все до утра Дерри даже не прореагировал. Он, не глядя на несчастное лицо девушки, буркнул:
— Надеюсь, ты не потеряла кольцо, которое нам дал эльф? — увидев, что Анет потрясла головой, демонстрируя всем своим видом, что кольцо в целости и сохранности, Лайтнинг продолжил, — Тогда, чего расселась? Давай, пойдем быстрее, нечего вести время.
— Дерри, я устала, — попыталась вразумить Ксари девушка, — давай хотя бы немного передохнем, а лучше отложим все на утро. Я не думаю, что если мы возьмем тебе линзы сегодня вечером, за ночь ты очень много успеешь сделать. Все равно ведь ляжешь спать и в город выйдешь не раньше, чем завтра с утра.
— Нет, мы пойдем сейчас, — непреклонно возразил Дерри, разглядывая местами отставшие обои на стене их комнаты, и Анет поняла, что все, что делает ксари, по крайней мере, последний день, направлено на то, чтобы досадить ей. Это открытие привело девушку в бешенство, и у Анет появилось стойкое желание закатить, такой небольшой, но цунамеобразный скандальчик, но девушка понимала, что это не имеет смысла. Нервы потратишь, опять же, силы душевные, а Дерри это не проймет. Устраивать скандал стене, которая ни как на твои эмоции не прореагирует, и то, пожалуй, умнее. От нее хоть не ждешь никакой реакции. Поэтому, Анет молча встала, натянула сапоги и направилась к двери, даже не задаваясь вопросом, а следует ли за ней Дерри, и если следует, то в каком обличие: человеческом или кошачьем.
Ужасно не хотелось идти через зал, сквозь скопление пьяных индивидов.
Ужасно не хотелось идти через зал, сквозь скопление пьяных индивидов. Их пристальное внимание напрягало, и девушка вздохнула с изрядной долей облегчения, когда в глубине коридора второго этажа увидела узкую и неприметную лестницу, ведущую вниз. Анет с сомнением посмотрела в темный лестничный проем, размышляя, стоит ли рисковать, и соваться в неизвестность. Ее размышления прервал хохот, доносящийся с первого этажа, из обеденного зала, и, зазвучавшая от туда же следом, разудалая песня, исполняемая нестройным хором изрядно пьяных голосов. — Ну, уж нет, — подумала она. — Через центральный вход, я точно не пойду. Если вдруг эта лестница не ведет на улицу, значит, полезу через окно. Самое главное не мимо этой шумной и пьяной толпы.
Вопреки сомнениям неказистая лестница все же вывела Анет на улицу, а точнее на задний двор таверны.
Смеркалось. Солнце почти село за горизонт, избавив город от удушающей жары. Утомленные за день куры лениво переваливались с боку на бок, в надежде найти хоть какую-нибудь вкуснятину, между небольших клочков чахлой травы, вылезающих на стыке старых каменных плит, практически целиком вымостивших двор. Куры с лениво ковыряли клювами и лапами промелькивающий местами дерн. Весь их взъерошенный вид выражал скорбную тоску и неудовлетворенность жизнью. Где-то на заборе противно заорал петух, все ленивые несушки вмиг оживились, и резво наскакивая друг на друга, понеслись к курятнику, серевшему покосившимися досками вдалеке.
Фонарь над входом освещал ярким оранжевым светом, выложенный камнем пятачок, на котором стояла Анет. Отсюда к противоположному концу двора, который был обозначен невысоким шатким забором, практически не видным от стены таверны, вела узкая вытоптанная тропинка, по которой так часто ходили, что каменные плиты, устилающие ее, совсем стерлись. На тропинке то тут, то там виднелись отметины куриной нелегкой жизни и скудного рациона. Девушка осторожно, стараясь ни во что не вляпаться, вышла за калитку, и, оказавшись на улице, поняла, что опять не знает куда идти. В объяснения Каллариона, она даже не вслушивалась, их запоминал Дерри, а сейчас, ввиду сложившейся конфликтной ситуации, к Лайтнингу за помощью обращаться не хотелось. Его поведение за последние дни перешло все допустимые границы, и Анет за это стойко его ненавидела. Тем более, она попросту не привыкла к подобному обращению. Попросив прощения, девушка считала, что искупила свою вину и терпеть измывания Дерри над своей персоной не собиралась. Из-за этого же ей не хотелось спрашивать о том, куда им идти, так как ее неведение, было бы расценено как очередное проявление тупости. Тем более, девушка, выходя их калитки, едва удержалась от желания прихлопнуть дверью длинный и пушистый кошачий хвост, который ксари вытянул сзади себя на метр и распушил, словно ершик для мытья бутылок, демонстрирую свое презрение ко всем на свете. Попытку сделать гадость зверь заметил, и девушке, в очередной раз, стало стыдно за свои пусть и не совершенные действия.
Анет подумала и демонстративно прижалась к шаткому заборчику, окружающему двор таверны, отвернув голову в сторону. — Ничего, мы тоже умеем обижаться и капризничать, — размышляла она, наблюдая за поведением барса. Огромный кот уселся поодаль, всем своим видом выражая холодное безразличие, так, как это умел делать только Дерри. В отличие от Лайтнинга в человеческом обличие, эмоции которого нельзя было прочитать ни в одном его движении или глазах. Раздражение барса выдавал подметающий пыльную дорогу хвост. Анет с удовольствием наблюдала за тем, как кот борется со своими эмоциями. Даже в зверином обличие, Дерри была ненавистна мысль о том, что кто-то может угадать его настроение. Девушка с интересом смотрела как в невидимом усилии, напрягались мышцы животного, пытаясь совладать с непослушной частью своего тела, а хвост все равно продолжал нервно подергиваться, ровными ритмичными движениями из стороны в сторону.
Дерри мучился уже несколько минут, а Анет с наслаждением наблюдала за его безуспешными попытками скрыть раздражение, до тех пор, пока барс не догадался усесться на свой хвост, прижав его, вылезающий из под мохнатого зада кончик, двумя передними лапами. Предательское виляние прекратилось и кошачья морда, растопорщив длинные усы, демонстративно отвернулась в сторону, показывая всем своим гордым видом, что пока Анет не попросит, кот не сдвинется с места. Но девушка решила не поддаваться на провокации. Через некоторое время терпение Лайтнинга иссякло и он, не обращая внимания на Анет, резво потрусил в ближайший проулок. Передвигался он достаточно быстро, и девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы не потерять в темноте его мерцающий силуэт.
Дерри откровенно издевался и мстил Анет за недавнее проявление характера, бежать за ним приходилось изо всех сил, стараясь не упустить из виду мелькающий за очередным поворотом кошачий хвост. Бег в таком темпе давался нелегко, и через несколько кварталов девушка, разозлившись, сначала сбросили скорость, потом вовсе остановилась и в изнеможении уселась на кирпичные ступени какого-то дома, с трудом переводя дыхание. Дерри, твердо уверенный в том, что Анет не отстанет от него и под страхом смерти, даже не заметил ее отсутствия. Сама же девушка, отдышавшись, вдруг сильно испугалась. Догонять ксари не имело никакого смысла, он был уже далеко, а как вернуться назад она, конечно же, не представляла, поэтому так и сидела на ступеньках, ругая Лайтнинга всеми известными и только что придуманными неприличными словами.